Сестренки - [59]

* * *

Идея с пивом — штука интересная, идея с миниатюрными камерами — еще лучше. Вот только Катаржине и этого не хватает. В Бюро она привыкла к тому, что расследования и поиски ведутся по нескольким направлениям. Кузина спит как убитая, а она сидит за компьютером. Алхимик, если устраивается надолго, наверняка будет пытаться получить польское гражданство, вполне возможно, недавно это устроил. Наверняка он избегает выплаты социального страхования. Во время недавней переписи населения оказалось, что количество поляков репродуктивного возраста, не фигурирующих в списках Учреждения[91], составляет более полутора миллионов. Это понятно. Вот не любит народ, когда его грабят…

Алхимик тоже наверняка не любит. Следовательно, необходимо сравнить базу данных ZUS с базой данных номеров PESEL[92]. Выбрать группу мужчин в возрасте 35–50 лет. Из Иммиграционного Управления выбрать сведения о предоставлении польского гражданства или натурализации в течение прошлого года. Из этого числа отсеять тех, которые имеют счета в польских банках. Ведь наверняка алхимик, точно так же как она сама и Стася, держит денежки подальше от липких пальцев местных властей…

Или еще проще? Быть может, достаточно будет найти информацию о переводе на зарубежный счет суммы около тридцати тысяч злотых? Он продал брусок своего золота. Не станет же он прятать деньги в коробке под кроватью. Хотя, с другой стороны, этого исключить тоже нельзя.

К сожалению, в ее идее несколько недостатков. Во-первых, невозможно выяснить, а не пребывает ли Сендзивой в Польше, используя зарубежный паспорт. Во-вторых, не исключено, что он поискал себе работу и все же фигурирует в реестрах ZUS. Он может пользоваться фальшивым идентификационным номером… Любой специалист по легализации иностранных агентов подскажет еще с десяток штучек. Следовательно, необходимо найти ключ и идентифицировать алхимика как-то иначе.

Начало третьего. Если завтра на работе Катаржина желает выглядеть адекватно, сейчас необходимо идти спать!

* * *

Пятничное утро совершенно гадкое, дождливое. Катаржина идет рядом с кузиной, обходя самые крупные лужи.

— Как правило, при идентификации подозреваемого, мы устанавливаем группу его приятелей или родственников, — замечает бывшая сотрудница Бюро.

— Приятелей? Таких было немного. Сендзивой был, скорее, некомпанейским типом. Впрочем, его знакомые и приятели давно уже превратились в прах… Почти четыреста лет прошло…

— Но, предложим, что он появился в Кракове… Как думаешь, что бы он сделал?

— Не знаю. Когда я с ним познакомилась, он занимался алхимией, целыми днями работал в лаборатории. В конце концов, он произвел философский камень, созвал всех домашних, каждому дал по горстке порошка, завернутого в бумажку, все вместе мы приняли первую порцию… Затем расстались. Каждый пошел своим путем.

— Может, он вновь займется алхимией?

— Не исключено. Откроем на него охоту перед магазином с химическими препаратами?

— Хммм… Лабораторная посуда, реактивы… Если он сидит здесь уже с полгода, то давным-давно всем ему необходимым запасся. А с кем он встречался, какого типа были те люди?

— У него имелись знакомые среди еврейских знатоков Каббалы. В Казимеже.

— На Казимеже, — инстинктивно поправила Катаржина.

— В те времена — «в», это был отдельный город[93]. Там, где сейчас находится улица Дитля, протекало ответвление Вислы. Казимеж же имел даже свои крепостные стены, но в городе действовало иное право. Мещанин или шляхтич, проходя через ворота города, брал на себя ответственность перед раввинатским судом. Я ходила туда несколько раз с учителем послушать дискуссии на тему алхимии.

— Евреев на Казимеже уже нет в принципе, — замечает Катаржина, — зато там есть пивная под названием «Алхимия». Похоже, нужно будет подвесить напротив нее камеру. Так, на всякий случай… Еще… Дружба с интеллектуалами… Есть у вас здесь, в Кракове, какие-нибудь дискуссионные клубы, заведения, в которых собираются физики или математики? Нечто вроде знаменитой львовской кофейни «Шотландская», куда сходились ученики и приятели Стефана Банаха[94]?

— Понятия не имею, ни о чем подобном я никогда не слышала.

— Черт!

— А может учредим центр алхимически-каббалистических исследований? — предлагает Стася.

— Замечательная идея, — не может скрыть сарказм Катаржина.

* * *

Лицей. Стены мокры от дождя, внутри слышен запах сырой одежды… Княжна приехала на автобусе. Катание на роликах по лужам, похоже, было бы решением не из лучших… Теперь она примерно сидит и слушает биолога.

— Мы часто задаем себе вопрос, как одни виды превращаются в другие. Тем временем, все довольно просто. Обратимся к теории Дарвина об эволюции и появлении видов. Предками нынешних жираф были антилопы, в чем-то похожие на окапи. Их пища находилась высоко: животные питались листьями деревьев, растущих в саванне. В силу этого, им приходилось вытягивать шею, так что через пару десятков поколений эта часть тела удлинилась.

Последний раз княжна учила биологию по учебникам еще перед Первой мировой войны. Она тут же вылавливает фальшь. Это не теория Дарвина. Тот сказал бы, что у антилоп с наиболее длинными шеями имелись большие шансы выжить. А Секлюцкий, тем временем, излагает нам давным-давно отброшенную теорию Ламарка.