Сестра мисс Ладингтон - [49]

Через неделю после исчезновения Иды Пол, как обычно, встал очень рано поутру, намереваясь провести очередной день в безнадежной и утомительной беготне по городу. Вскоре появился посыльный, передавший ему письмо, адрес на котором был написан ее рукой. Пол прочитал:

«Я видела адресованное мне обращение. Я не могу поверить, что вы простили меня. Вы не могли сделать этого. Это просто немыслимо. И даже если бы я поверила в это, то и тогда ни за что бы не осмелилась появиться у вас на глазах после всего, что вы теперь обо мне знаете. Я просто умерла бы от стыда. О Пол! Если бы ты только мог видеть, как у меня пылают щеки, когда я пишу это, от сознания того, что твой взгляд коснется этих строк. Но ведь это не причина для того, чтобы временами писать друг другу, правда? Действительно ли мисс Ладингтон готова искренне простить меня, или же она только готова позволить мне вернуться, поскольку ты по-прежнему намерен заботиться обо мне? Неужели ты все еще беспокоишься обо мне? О Пол! Я просто не в состоянии поверить в это — неужели ты можешь забыть о моем обмане? Прошу, прочитай снова письмо, которое я написала тебе перед своим уходом. По всей видимости, ты забыл его содержание. Прочитай его еще раз и хорошенько обо всем подумай. Ах, нет! Это просто невозможно, чтобы ты все еще продолжал любить меня.

Ида Слэйтер».

Ответное письмо Пола было его первым в жизни любовным посланием. И это было письмо, которое должно было произвести неотразимое впечатление на женщину, любимую им. В письме была также короткая записка от мисс Ладингтон, в которой та описывала Иде, как они были несчастливы после ее побега. Она с нескрываемой нежностью заверяла Иду, что они преданы ей всей душой, а потому с ее стороны было бы просто жестоко не вернуться к ним.

На эти письма вскоре пришел простой ответ: «Я приеду».

Они получили это сообщение под вечер, когда сидели в гостиной, беседуя, как обычно, об Иде. Пол и мисс Ладингтон сразу же принялись гадать, в какой день имело смысл ожидать ее возвращения, как вдруг услышали приближающиеся к открытой двери легкие шаги и тут же увидели на пороге Иду. Она быстро подошла к мисс Ладингтон и, бросившись на колени, спрятала лицо в подоле ее платья.

Прошло немало времени, прежде чем она отважилась поднять лицо с колен старой дамы. На все поцелуи и ласки, которые обрушились на нее, на все заверения в любви и в необходимости ее пребывания в доме, которые нежно нашептывались ей на ухо, она отвечала лишь всхлипываниями и вздохами.

Когда Ида наконец подняла лицо, было заметно, что ее смущение сочеталось со столь сильной печалью, что мисс Ладингтон участливо предложила Полу немного погулять с девушкой по улице, несмотря на наступившую уже темноту.

Когда молодые люди вернулись с прогулки, щеки Иды все еще пылали, как и в момент встречи, однако, несмотря на испытываемое ею смущение, можно было понять, что она очень счастлива.

— Через две недели она выйдет за меня замуж, — торжественно возвестил Пол.

— Я не должна была соглашаться, чтобы он взял меня в жены. Я знаю, мне не следовало этого делать. Я не достойна его, — запинаясь, сказала Ида. — Но я не в состоянии была дать ему отказ — я так люблю его!

— Ты достойна его. Ты как раз та, которая нужна Полу, — уверяла мисс Ладингтон, целуя девушку. — И я слишком хорошо понимаю, насколько он тебя любит. И было бы чрезвычайно странным, если бы он тебя не любил. Ты — благородная девушка, способная тонко чувствовать, и ты будешь с ним счастлива.

В последующие дни Ида чувствовала себя несколько смущенной. Это объяснялось не столько тем, что она не могла понять ту, вне всякого сомнения, искреннюю любовь, которой ее окружали друзья, сколько тем обстоятельством, что любовь эта лишь усилилась, но никак не уменьшилась в результате событий последнего времени. И вместо того, чтобы рассматривать ее раскаяние как путь к искуплению вины, они видели в нем в первую очередь свидетельство искренней добродетели, которая, естественно, говорила об исключительном благородстве девушки. Складывалось впечатление, будто они пытаются загладить несправедливость к ней некоего неизвестного лица. При этом становилось особенно наглядным благородство их собственных душ.

И такова была на самом деле позиция Пола и мисс Ладингтон. Они давно уже привыкли рассматривать следующие одна за другой стадии земного существования отдельно взятой жизни как четко ограниченные изолированные личности.

В их глазах прошлое было хорошим или плохим само по себе. В равной мере были хороши или плохи сами по себе события, имеющие место в настоящем. И принадлежащие прошлому грехи ни в коей мере не могли омрачить добродетели сегодняшнего дня.

Со стороны Пола или мисс Ладингтон это не было игрой или какой-то позой. Они совсем не были склонны делать вид, будто не заметили обмана Иды или забыли его. Да этого просто и не требовалось, учитывая их восприятие окружающего, ибо они полностью придерживались той точки зрения, что не она ответственна за совершенное мошенничество, а предшествовавшая стадия развития ее личности.

Когда же она постепенно осознала видение прошедших событий Полом и мисс Ладингтон и пришла к пониманию того, что они безусловно считают, будто она не несет никакой ответственности за действия своего прошлого «я», поскольку является иным существом, это наполнило ее такой радостью, какой, возможно, еще никогда прежде не испытывал ни один раскаявшийся грешник. А поскольку в эту теорию верили Пол и мисс Ладингтон, то поверила в нее и Ида. Она с огромной радостью сбросила с себя свое постыдное прошлое и вошла в новую жизнь.