Серые кардиналы Кремля - [71]

Когда я задумываюсь над этими вопросами, мне становится страшно. Мой страх удваивается и утраивается, когда я наблюдаю за отрешенными и безразличными лицами людей молодого поколения. Ведь пассивное молчание большинства всегда было признаком будущей тирании. Это молчание легко трансформируется в покорность, потому что в основе двух этих явлений лежат все те же отрешенность и безразличие.

В чем заключалась сила Сталина? Как человек весьма заурядных способностей, провозгласивший себя «умнейшим» и «сильнейшим», сумел добиться безропотного подчинения себе огромного количества самых разных людей? Страну будто охватил массовый психоз, заставивший весь народ опуститься на колени перед кровожадным деспотом. Черное стало белым, ложь — истиной, коварство и предательство — едва ли не всеобщей нормой поведения. Были, конечно, честные и смелые люди, но их жизни приносились в жертву «кровавому Идолу века». И даже они не избежали массового сумасшествия. Испив чашу страданий до дна, они боялись помыслить, что причины всех их несчастий коренятся в родной партии и в ее руководителе — Сталине.

Несомненно, этот человек обладал какой-то дьявольской силой, которая помогала ему порабощать умы и души советских людей. Но даже Сталин не смог бы справиться с такой тяжелейшей задачей в одиночку. Рядом с ним всегда находились помощники — черные тени великого мастера Ужаса.

Эти люди были типичными представителями сталинской системы, потому что человек, имевший стабильные моральные принципы, просто не смог бы удержаться на плаву и тотчас отправился бы в чудовищную мясорубку, уничтожавшую миллионы ни в чем не повинных жертв. Внешне они ничем не отличались от тех, кого обрекали на верную гибель. Они одновременно заседали в Политбюро, в Совете Министров СССР, в прочих политических или общественных инстанциях и возводили ГУЛАГ всесоюзного масштаба. Вся страна будто была опутана колючей проволокой и представляла собой лагерь политических заложников античеловеческого режима.

На первый взгляд кажется немыслимым, чтобы люди, родившиеся в нормальных условиях, имевшие родителей и получившие от них первичные представления о добре и зле, о справедливости, впоследствии превратились в безжалостных палачей, для которых человеческая жизнь не представляла ровным счетом никакой ценности. Но если вникнуть в суть проблемы и поверить психоаналитикам, утверждающим, что едва ли не все психологические комплексы формируются в детстве и юности, то можно сделать на этот счет кое-какие предположения. Детство и юность всех тех, кто потом стал орудием сталинских преступлений, проходило в период глобальных мировых катаклизмов. Во всем мире происходило брожение, которое стало причиной первой мировой войны и большевистского переворота в России. Конечно, эти события не могли не отразиться на умонастроениях человечества.

Мировыми катаклизмами и их последствиями, конечно, не оправдываются многочисленные преступления Сталина и его клики. Каждый человек в отдельности несет ответственность за свои деяния.

Молва охотно изображает сталинских помощников, осуществлявших террор, нелюдями и психопатами с маниакальным тяготением к убийствам. По-моему, это пагубное заблуждение, поскольку оно внушает мысль о том, что эти люди совершали свои кровавые деяния вследствие психических отклонений. Известно, что даже особо опасных преступников, признанных душевнобольными, не сажают в тюрьму, а направляют на лечение в специальные заведения. На мой взгляд, люди из сталинского окружения были абсолютно нормальными и поэтому совершали свои злодеяния вполне осознанно. Участие в массовых репрессиях не являлось для них также моральной позицией, поскольку никто из палачей не верил в виновность своих жертв. Такие, как Ежов, Маленков, Каганович, Берия и им подобные специально выискивали «врагов народа», чтобы выполнить и перевыполнить чудовищный план по истреблению граждан своей страны. Будучи наркомом НКВД, Ежов говорил: «Лучше пусть пострадает десять невинных, чем скроется один враг». Как талисман он хранил в своем рабочем кабинете пули, которыми были убиты Зиновьев и Каменев.

Участие в массовых репрессиях было для этих людей жизненным выбором: или они, или я. Ими руководил страх перед лишением собственной жизни или собственного благополучия. Этот постоянный страх развивал в них животные инстинкты, которые затмевали разум.

Но именно такие помощники и нужны были кровавому тирану. Сталин патологически не любил умных людей. Он завершил начатую еще Лениным крупномасштабную кампанию по истреблению интеллигенции, и сделал это мастерски. Естественно, что при нем не мог находиться человек, обладающий недюжинным интеллектом. Почти никто из его окружения не имел каких-либо выдающихся способностей. Эти люди были необходимы Сталину лишь для установления тоталитарной диктатуры. Но и он был им нужен для того, чтобы сохранить свою долю влияния и власти — до тех пор, пока это было возможно.

При таком раскладе, конечно, не могло быть и речи о дружеских или доверительных взаимоотношениях между Хозяином и его верноподданнейшими слугами. Как мне кажется, каждый из них должен был хотя бы на подсознательном уровне желать ему смерти. Однако парадокс ситуации заключался в том, что, пока был жив и благополучен Сталин, его окружение могло надеяться на собственное благополучие. Поэтому его приспешники боялись помыслить о том, чтобы лишиться его могущественного расположения. Такая мысль была для них даже страшнее мысли о смерти. И это вполне понятно: будучи атеистами, они не верили в адские муки загробной жизни как в неминуемую кару за свои злодеяния против соотечественников.