Сергей Макаров - [13]

Старался не отставать ни на шаг.

Сейчас, по прошествии времени, мне кажется, что общение с взрослыми на равных, а мы для него, несомненно, были взрослыми, было для него какой-то формой самоутверждения, приобщения к манящему миру старших.

Сережа был ненасытен в хоккее. Замечательная его выносливость и неутолимая жажда игры звали на лед. Ему все было мало, и оттого-то тренеры, с ведома врачей, позволяли ему играть больше, чем другим. И за команду своего возраста, и за старших. Тренеры боялись только одного – как бы большие его не обидели в игре, могут ведь толкнуть излишне грубо, умышленно зацепить малыша, могут и ударить. Сергей никого и ничего не боялся, да и догнать его на льду соперники не могли, он легко увертывался от них, ловко уходил от столкновений, тогда опасных для него. А в старших командах иногда такие «лбы» попадались, что страшновато за брата становилось: ростом он не вышел, а малыш – удобная мишень для демонстрации собственной удали.

Сергей играл за команды мальчиков и своего возраста, и следующей возрастной ступени. Сражался, бывало, и с теми, кто на три-четыре года старше его. Проводили все матчи тура в один игровой день, в воскресенье, с девяти утра. Сыграет он за свою команду и тут же – за следующую. А иногда, случалось, и еще за одну, если подходит тренер и просит помочь. Заводские команды небольшие, лишних игроков нет, и если кто-то заболеет, не может почему-либо сыграть (родители, например, наказали), то выручали младшие, проводя по два матча в день.

Не все было легко и спокойно. Подростки самолюбивы и безжалостны, и не каждому доставало понимания, что пацан против него играет совсем маленький, связываться с ним недостойно, но азарт в игре слепит, сбивает с толку, вот и начинали за ним порой просто охотиться. Помню такие случаи. К счастью, виртуозное владение коньками, а говорю сейчас, повторяю, о восьмилетнем Сереже, позволяло ему уходить от рискованных для него единоборств. Он просто ускользал от больших парней.

Домой приходил счастливый. Усталый, глаза ввалились, а буквально сияет счастьем. Спрашиваю, сколько ты забил сегодня, а он отвечает – за три игры штук под тридцать. Помню его рекорд – восемнадцать шайб за игру. Случалось, он обыгрывал всех в одиночку.

В той, первой его команде нашел он и друга, с которым дружит уже много лет. Леша Калинин. Он, правда, таких высот не достиг, но тоже играл потом в командах мастеров, во второй лиге. Они до молодежной команды с Сергеем вместе выступали.

Вместе росли.

Ребята из команды его любили, хвастались Сережей перед соперниками, одноклассниками, родителями.

Отец: Сергей готов помогать своим всегда. А качалось все это еще в детстве. Смотрит, туго дело в команде, собрал свои доспехи и помчался выручать друзей. Сил порой нет, не то что фуфайка – шлем мокрый. Снимет его, весь в поту, но с площадки не уходит…

Автор: Простите, перебью, вопрос есть. Вы сказали, как Сергей легко поднимался помогать друзьям, команде… Хорошо. Но не изменял ли он себе когда-либо?… Анатолий Владимирович Тарасов говорил несколько лет назад (с тех пор, конечно, прошло немало времени), когда Сергей уже был большим мастером, что по отношению к команде, игре Макаров не стал еще «колхозником», что он «единоличник». Верное ли это было замечание?…

Отец: Правда, так случалось. Когда он был мальчиком. И, наверное, потом, когда стал игроком сборной страны, коли тренер это заметил. Если он еще в детстве начал забивать голы, много голов, то, наверное, понятно, что он и сегодня старается не сдавать, старается, чтобы на его счету было побольше шайб. Может быть, какое-то время он и был, как говорится, «единоличником», поскольку только сам старался забить. Но сейчас у него и пасов много, даже больше, чем голов. Однако почему он старался забивать самолично? Игра такая была. Игра заставляла. Другой раз он даст пас, а партнеры шайбу потеряли. Сергей, значит, начинает ругаться, зачем я тебе отдал шайбу, мог бы, наверное, и сам забить. Он уверен в себе, привык на себя рассчитывать. А иначе получалась ерунда – он дал пас, а шайба в ворота не попала. Сережа в таких случаях очень переживал неудачу.

Ну а потом стал старше, начал понимать, что один-то в поле не воин, научился отдавать пасы…

Автор: Жажда гола – откуда она: стремление к победе своей команды или средство самоутверждения?…

Николай: Забить гол в нашей игре – самое главное. И не важно, какому сопернику: взятие ворот – цель и смысл игры.

Забить, обязательно забить, и как можно больше! Ради этого он и выходил на лед.

Не забьешь – не выиграешь… Эту истину в спортивных играх никто пока не отменял, верно?

И здесь автору кажется возможным еще одно отступление.

Однажды, правда, ему уже досталось на страницах газеты за склонность приглашать читателя за кулисы спорта и спортивной журналистики.

Но битому неймется.

Когда работа над рукописью заканчивалась, автор, после колебаний и даже определенных душевных терзаний, решил показать ее своему герою.

Макаров прочитал. Кое-что уточнил.

Опасаясь, однако, невысказанных обид, автор обратил особое внимание героя на некоторые абзацы.