Сердце воина - [12]

– Как это? – хмуро спросила Ариэлла.

– Ни разу за три года мне не случалось видеть, чтобы Малькольм сдерживал улыбку! – Казалось, от радости Гэвин забыл про боль. – Ради этого я готов снова выдержать твой натиск.

Теплый солнечный луч упал на лицо Малькольма и разбудил его. Вечный враг проснулся вместе с ним, пронзив болью все тело. Но необычайно ясная голова помогла ему быстро преодолеть дремоту. Открыв глаза, Малькольм увидел солнце, пробивающееся сквозь густые кроны деревьев, и удивился, почему его не мутит, как обычно. Потом припомнил, что накануне не пил. Вот она, причина усталости! Малькольм несколько часов промаялся без сна на жесткой земле, борясь с болью и пытаясь забыться.

Скорее бы пополнить запас горячительного! В лагере не оказалось никого, кроме юного Роба, занятого приготовлением завтрака. Малькольм наблюдал, как аккуратно он стелет на землю скатерть, как расправляет на ней все складки, натягивает уголки. На скатерть он положил буханку хлеба, кусок сыра, вяленую рыбу, поставил кувшин и несколько деревянных чашек. Окинув взглядом результаты своих трудов, паренек нарезал хлеб и попытался расположить еду более привлекательно. Потом, достав платок, Роб протер чашки. До чего же педантичны эти Маккендрики! Малькольм засопел от возмущения. Лучше бы тратили время на обучение молодежи воинскому искусству!

– Где другие? – осведомился он вставая. Роб вздрогнул и поднял глаза.

– Сегодня вечером мы доберемся до моих родных земель, – отозвался он, убирая платок. – Они ушли на реку умыться и приготовиться к прибытию.

Малькольм потянулся и выругался, ощутив резкую боль. Усевшись возле импровизированного стола, он схватил кусок хлеба и жадно набросился на него. Вскоре появились Гэвин, Дункан и Эндрю – выбритые, чистые, с мокрыми волосами. Малькольм с недоумением уставился на розовые щеки Гэвина. Давненько он не видывал друга без неопрятной щетины!

– Ты сразу помолодел на несколько лет, – сухо заметил Малькольм, когда Гэвин сел рядом с ним. – Никогда не дал бы тебе больше сорока.

Гэвин удовлетворенно потер гладкий подбородок:

– Жду не дождусь, когда увижу и тебя без бороды, дружище.

– Не собираюсь бриться! – отрезал Малькольм, потянувшись за сыром.

– Все равно придется, – вставил Роб. Малькольм приподнял брови.

– Я просто хотел сказать, – поспешно добавил паренек, – что мой клан с нетерпением ждет нашего возвращения и мечтает познакомиться с Черным Волком. Люди слышали о твоей невероятной силе, отваге и подвигах и хотят устроить тебе прием, достойный славного воина. Надеюсь, ты не покажешься им таким…

– Каким? – с угрозой спросил Малькольм.

– Человеком, не успевшим помыться, – пришел на помощь Робу Дункан. – Мы, Маккендрики, очень следим за чистотой.

Малькольм саркастически покосился на грязнулю Роба:

– Вот не подумал бы!

– К детям это относится меньше, – нашелся Эндрю. – Зато к взрослым и воинам требования очень жесткие.

– Ваше дело. – Малькольм пренебрежительно повел плечами. – Я не собираюсь мыться.

– Не рассчитывай на уважение моего клана, если явишься зловонным дикарем, покрытым коростой, – не вытерпел Роб. – Думаешь, люди поверят, что перед ними Черный Волк?

– Мне наплевать, поверят они или не…

– А денек-то будет теплый! – непринужденно заметил Гэвин. – Хорошо бы поплавать, прежде чем выступить в поход, а, Малькольм?

Тот бросил на друга убийственный взгляд. Как он посмел поддержать их? Воцарилась тишина, которую никто не решался нарушить. Малькольм чувствовал на себе осуждающие взгляды.

– Уговорили, – бросил он. – Поплаваю, если вам угодно.

Увидев Гэвина и Малькольма, возвращающихся с реки, Ариэлла застыла от изумления. Всклокоченная борода Малькольма исчезла, открыв волевой подбородок и высокие скулы. До пояса он был наг, клетчатая накидка заменяла ему сейчас набедренную повязку. Его грудь, плечи и живот словно состояли из одних мышц. Правда, тело его было покрыто шрамами, но не вызывало сомнений, что этот мужчина отличается недюжинной физической силой. Ариэлла догадалась, что только боль довела Малькольма до столь плачевного состояния. Вода стекала с его темно-каштановых волос на бронзовые от загара плечи и грудь. Девушка с восхищением наблюдала, как эти мерцающие на солнце капли исчезают под набедренной повязкой.

– Так лучше? – хмуро осведомился Малькольм.

Она кивнула.

– Тебе и самому не мешало бы искупаться, парень, – молвил Малькольм. – Избавься хоть от первого слоя грязи.

– Моя внешность не представляет никакого интереса для клана, – холодно заметила она. – А вот твоя – напротив. Так что позволь мне подстричь твои волосы. Прошу тебя, – добавила она, видя, как он упрямо вздернул подбородок.

– После Малькольма можешь приняться и за меня, – поспешно вставил Гэвин. – Мы так долго жили отшельниками, что перестали следить за собой. Но нам, конечно, не хочется, чтобы люди твоего клана приняли нас за дикарей. – Он бросил на Малькольма многозначительный взгляд.

– Тогда берись за дело без лишних разговоров, – отозвался Малькольм. – И так все утро ушло на всякие глупости.

Ариэлла принялась за волосы Малькольма. Стоило ей подровнять их, и темно-каштановые пряди волнами легли ему на плечи. Он позволял ей колдовать над ним, но сам хранил угрюмое молчание. Приняв это за добрый знак, девушка поспешно покончила с прической Малькольма, а потом сменила повязку на его руке.