Сердце, покрытое льдом, легко растопить - [5]

Мужчина замолк, с тоской посмотрел на принца и прикусил свой рукав. Глаза его сразу закатились, а тело скрутило в долгой и мучительной судороге. Агония продолжалась несколько минут, сопровождаясь стонами боли и мольбами о смерти.

— Проклятье! — в негодовании воскликнул светлый эльф.

Морихэль сорвал с себя одеяние императора, возвращая его обратно, и вскочил на коня. Его движения были резкими, даже отрывистыми, словно он боялся не успеть сотворить нечто важное.

Необходимо было что-то предпринять. Даже если учесть человеческую слабость, они могли взять дроу количеством. Темных эльфов осталось слишком мало для противостояния людской армии.

— Сколько до замка? — бросил через плечо юноша.

— Часа два, может чуть больше.

— Должно хватить, — задумчиво протянул Морихэль.

Нескрываемое удивление отразилось на лице каждого дроу. Чужак, плененный принц, гордый, искусный и жестокий вражеский воин только что спас темного императора, сделав это не раздумывая, не утруждаясь объяснить своих намерений, не прося ничего взамен. Хотя умри Аданлас, и вынужденного замужества можно было бы избежать, даже остаться победителем. Ведь пока столица темных эльфов сражалась бы за престол, светлые могли сокрушить их неожиданной атакой.

Заинтересованный взгляд Аданласа продолжал изучать неожиданное поведение будущего супруга. Он рассуждал о безумии мальчишки, ведь если бы его сейчас убили, принц мог вернуться домой. Единственное, чем оправдывал его действия повелитель дроу, — это достоинство, верность данному им слову и стремление довести до идеала все, каждый свой поступок и саму жизнь в целом. Правитель подумал, что преданность самое сильное чувство Морихэля. И теперь этим сильнейшим чувством обладал Аданлас и втайне гордился.

Светлый эльф глубоко дышал в попытке сосредоточиться. Голову наполняли разнообразные мысли, но достойных было немного. Морихэль искал действенную идею, стараясь разработать быструю стратегию. Он постоянно крутил головой, озираясь по сторонам, пересчитывая присутствовавших и прикидывая построение. После недолгих раздумий, принц отмел самые ненадежные ходы и выбрал один единственный, который, на его взгляд, поможет спасти темный народ.

— Все должны встать в строй по три и, что бы ни случилось, двигаться именно в таком порядке. А император поедет рядом со мной, — скомандовал Морихэль.

Один из воинов хотел возразить, но был остановлен взмахом руки повелителя, который уже в очередной раз занял предложенное ему место.

Светлый эльф прикрыл веки и постарался расслабить плечи. Он концентрировался на выравнивание дыхания, пытаясь войти в отрешенное состояние.

— О Духи, помогите мне, — прошептал он, но не умолк и продолжил:

— Да увидят глаза мерцающий блеск,

Вихрем поднимаясь с земель,

Черным силуэтом обратится пыль,

Герб на нем воссияет пугающе ярко,

Отбрасывая мощную тень,

Не позволяя усомниться в зловещем пламени.

Перед Морихэлем появился размытый силуэт воина темной армии. У него не было лица, не было оружия, а плащ развевался языками адского огня, нагоняя ужас. Мрачная фигура в военном облачении дроу скакала на таком же призрачном вороном коне, словно следовала за ними от самого Эверэна.

— Иллюзия, — удивленно произнес Аданлас. — А я так надеялся, что вы только защищаться умеете.

— Не время для шуток, — отрезал принц, повторяя заклинание.

И вот перед ними уже два мрачных силуэта. Юноша не останавливался ни на мгновение, продолжая шептать магические слова, постепенно наращивая призрачных воинов вокруг их процессии. Чем больше фигур становилось рядом, тем тяжелей он дышал, осанка не была такой ровной как обычно, а ладони с силой сжимали луку седла, стараясь удержать тело на месте. Морихэль посмотрел вдаль и слабо улыбнулся.

— Еще немного.

Заклинание изменилось, вместо появления одного призрака, армия начала множиться в разы, с каждым последующим увеличением прогибая юношу все сильней. Рука Морихэля соскользнула, не успев схватиться за седло, тело наклонилось, в намерении упасть под грозно перемалывающие землю копыта лошадей. Император подхватил ослабшее тело и одним рывком усадил на свои колени.

— Не беспокойся, продолжай, — предупреждая любые возражения, осведомил будущего супруга Аданлас.

Придворные смотрели на предоставленную им картину, раскрыв рты. Они никогда не видели, чтобы повелитель сажал кого-то на своего коня, крепко держал и успокаивал, тем более чужака. Всегда холодный и не выражающий чувств властелин не обращал внимания на сторонние беды или болезни, игнорировал или даже наказывал слабость. Теперь же он надежно удерживал худое тело юноши, беспокоясь о его состоянии. Возможно, поступки Морихэля затронули что-то в глубине его души. Однако еще было слишком рано, Аданлас не успевал осознать перемены в своем отношении к светлому эльфу.

Бледные губы Морихэля уже еле шептали, заставляя иллюзию множиться. Поняв, что силы кончились, светлый эльф замолчал и прикрыл веки, собирая последние крупицы энергии в теле, что поддерживали его в сознании. Ему нужно было продержаться до тех пор, пока враг не убедится, что мощь армии осталась непоколебимой, а после донесет об этом.