Кэт услышала его приближающиеся шаги и уткнулась носом в мягкую шерсть щенка, чтобы не показать Рэйфу свое волнение. Он подошел к ней, присев на корточки, погладил щенка. Сейчас их головы почти соприкасались.
— Значит, Кэт любит собак. Сколько их у вас?
— Всего семь.
— О, мое счастливое число.
Легкость их разговора приятно удивила Кэт, и она расслабилась.
— А где их мама? — задал Рэйф новый вопрос.
— Она, должно быть, где-то рядом. Наверняка почувствует, что с ее детьми играет чужак.
— Это предупреждение? Мне отойти подальше с поднятыми вверх руками? А то она еще вцепится в меня зубами.
— Думаю, самое страшное, что вам грозит, это ее рычание.
— Со стороны матери даже рычание может быть опасным.
В чем-то он, конечно, прав. Кэт осторожно положила щенков на место.
— Да, уж. Хотя Шеба всего лишь однажды показала свое неприятие к мужчине.
— К вашему ковбою?
— Его отцу. — Кэт посмотрела на Рэйфа и увидела, что взгляд его стал серьезным. Наверно, он понял, что есть вопросы, на которые она не захочет отвечать. — Говоря об отцах, — сказала она, указывая направо, — вот и наш папа.
Рэйф повернулся и посмотрел на пса. Припав на передние лапы, Бах изучал Рэйфа настороженным взглядом умных глаз.
— Бах присматривает за своим потомством, пока Шеба бегает, чтобы немного размяться, — пояснила Кэт.
— Вы назвали собаку Бах?
— Да, в честь композитора.
— Ужасно!
— Я думаю, что Вагнер звучало бы еще хуже.
Рэйф рассмеялся, и у Кэт потеплело на душе от его искреннего смеха.
— По крайней мере, у моего кота достойное имя.
— У вас есть кот?
Он перестал смеяться.
— Только не говорите мне, что вы относитесь к числу людей, которые обожают собак и ненавидят кошек.
— Конечно, нет. Просто я не могу представить вас с котом на руках. И как же зовут вашего любимца?
— Толстой.
— Это случайно не русская голубая порода?
— Понятия не имею.
— Тогда почему вы назвали его Толстым? — Она искренне надеялась, что он не окажется любителем классики. Это было бы уже слишком, учитывая его совершенную красоту и любовь к животным.
— Кот принадлежал женщине, которую я знал. Это она так назвала его.
Ей стало интересно, что, в понятии Рэйфа, означает слово «знал».
— И она отдала вам своего кота?
— Она ушла, а Толстой вернулся на следующий день. — Рэйф пожал плечами. — Предпочел жить со мной.
— А она — нет? — не успев подумать, ляпнула Кэт.
— Думаю, хотела бы, — усмехнулся он.
Что, он так хорош в постели? Кэт мучило любопытство и желание одновременно. Она сдерживала себя, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до его шелковых волос, до его чувственных губ. Пришлось напомнить себе, что за мужчина стоит сейчас перед ней.
Он не для тебя, Катриона Макконнел. Даже не вздумай мечтать о нем.
— Значит, вы оставили себе ее кота?
— Это был его выбор.
Кэт воздержалась от комментариев по поводу выбора Толстого, потому что в этот момент вернулась Шеба и принялась изучать Рэйфа.
— Все нормально, детка, — ласково сказала ей Кэт. — Это Рэйф Карлайл, и он не такой ужасный, каким кажется. У него есть кот.
Рэйф рассмеялся, а потом они вместе поднялись и смотрели, как щенки потянулись к маме за молоком.
— Голодные крошки! — улыбнулся Рэйф.
— Им повезло с мамой. Кстати, вы уже позвонили?
— К сожалению, да.
— Алекс был не очень доволен, не так ли?
— С чего вы взяли, что я звонил своему брату? — спросил он.
Кэт пожала плечами.
— Когда я вытащила вас из кабины и мы ехали ко мне домой, вы по нескольку раз повторяли одно и то же.
— Я не наболтал лишнего? — внезапно нахмурился Рэйф.
Как же ей хотелось подразнить его! Искушение было велико, но…
— Вы постоянно говорили: «Я разбил самолет. Алекс будет в ярости». Я так понимаю, это самолет вашего брата?
— Нет. Я нанял его. Самолет Алекса, целый и невредимый, сейчас в аэропорту. Я позвонил и убедился в этом. — Он задумчиво потер подбородок. — Если бы я разбил его самолет, он бы точно пришел в бешенство.
Ничего себе! Он нанял самолет с такой же легкостью, с какой простые люди берут напрокат машину.
— Значит, вы взяли напрокат самолет? — спросила Кэт только для того, чтобы понять, почему она так странно себя чувствует рядом с ним. — После того, как прилетели на самолете Алекса из Сиднея?
— Да. Я навещал свою мать.
— Она живет на Северной Территории? Я где-то читала об этом.
— Все верно. Мы с моими братьями выросли там. А Томас до сих пор живет с матерью и занимается животноводством.
— Я читала о нем в журнале.
Да уж, подумал Рэйф, за последние месяцы в прессе можно было найти много информации о его семье.
— Вы недавно потеряли отца, — мягко проговорила Кэт. — Мне жаль.
Рэйф слегка наклонил голову. Чарльз Карлайл не был его родным отцом, но другого у него никогда не было.
— Как с этим справляется ваша мама?
— С трудом. — Об этом тоже писали вес газеты. Его мать перестала выходить в свет и появляться на публике. — Ей было бы легче, если бы не вмешательство отца.
— Вмешательство?
Рэйф не хотел поднимать эту тему, но Кэт так пристально смотрела на пего, что он решил ответить на ее вопрос:
— По его мнению, внук должен облегчить ее страдания.
— Я не понимаю, — нахмурилась Кэт.
Рэйф хмыкнул. Невозможно передать словами, как это удивило его самого и его братьев. И их мать тоже.
