Семья уродов - [11]
Дурак. Га-га-га!
Соня отвешивает Дураку затрещину. Дурак плачет.
Уходит свет. Утро. Появляется Александро с охапкой дров. В комнате никого нет. Александро в узких, обтягивающих ноги штанах. Отчетливо виден мужской бугорок. В волосы Александро вплетены желтые ленты.
Александро сбрасывает дрова возле камина, разводит огонь. Появляются Соня и Дурак. Дурак глупо улыбается.
Александро. Как спалось, Сонечка?
Соня. Так себе.
Александро. А сны видела любопытные?
Соня. Да нет. Мелькнуло что-то, да погасло…
Александро(подходя к Соне). Сонечка, миленькая. (Смотрит на Дурака.) Лыбится все, лыбится… А чего ты ему мешок не надела?
Соня(рассматривая Александро). Пусть на мир поглазеет… Ты что-то хотела сказать?
Александро. Улыбка у него неприятная. А-а, вспомнила… Сонечка, родная… Поможешь мне письмо написать? Он такой хороший. И письмо ему надо хорошее написать. А ты знаешь, я же не владею словами. Поможешь, Сонечка?
Соня. Что ж с тобой делать, помогу. Только позже.
Александро. А я за тебя сто коробок склею… Идет?
Соня. Согласна.
Александро. Надень ты ему на голову мешок. Хоть бы коробки научился делать!
Появляется Хатдам. У него на спине огромный, как холм, горб. Он хромает.
Хатдам. Опять… Горб… (Александро) Сходи принеси дров!
Александро. Так я уже принесла… (Показывает на дрова.) Вот…
Хатдам. Еще принеси!
Александро. Да хватит.
Хатдам. Принеси!
Александро, пожав плечами, выходит.
(Соне.) Не помнит ничего?
Соня. Девушка она сегодня… Опять просит письмо написать.
Хатдам. А у меня горб вот опять…
Соня. А у нас вот что… (Подходит к Хатдаму, откидывает полу пиджака, дергает за четвертую ногу. Нога отрывается.) Оторвалась… И Дурак все лыбится…
Хатдам. Надень мешок ему.
Соня. Надену. (Подходит к камину, бросает в него оторванную ногу.)
Хатдам. На будущей неделе поеду на кладбище. Вроде работа намечается. Заработаю, машинку тебе куплю, Соня… Пиши!
Соня. Да не надо. Спасибо…
Хатдам. А что?
Соня. Уеду я, наверное…
Лыбится Дурак, Соня надевает ему мешок.
Хатдам. Куда же?
Соня. Да вот оставил вчера Фокс карточку свою. В цирк пойду, а там в Швейцарию поеду…
Хатдам. Гордость теряешь.
Соня. Наплевать.
Пауза.
Хатдам. Когда поедешь?
Соня. Сегодня и поеду… После обеда. Рыбы вам на вечер наловлю и тронусь.
Возвращается Александро. Сбрасывает на пол дрова.
Александро. Еще принести?
Хатдам. Хватит.
Александро. Я могу… А что ты, Сонечка, такая расстроенная? Бледная вся… Заболела?
Соня. Нет.
Александро. Тебе непременно нужно лечь в постель. Ты простыла. За окном дожди! Холодно…
Соня. Уезжаем мы с Дураком…
Александро. Уезжаете? Как? А куда?
Соня. К Фоксу…
Александро. Это у которого усы закручены? Значит, в цирке будешь работать. Ты смелая, Сонечка… И правильно, поезжай… Мир посмотришь…
Хатдам. Давайте посидим…
Все рассаживаются за столом. Пауза.
Александро. Кто же письма писать будет? Научусь сама. Скучна жизнь…
Пауза.
Слышится треньканье велосипедного звонка.
Почтальон… Я схожу посмотрю?
Соня. Посмотри.
Александро. Ага. (Выходит.)
Хатдам. От Наташи?
Соня. Вряд ли… Напугана она…
Хатдам. Наверное… Может, воды…
Возвращается Александро с конвертом в руках.
От кого?
Александро(удивленно). От Наташи…
Хатдам(вскакивая). Дай!
Александро. На! На, пожалуйста! (Отдает Хатдаму письмо.)
Хатдам вскрывает письмо, читает его.
Александро и Соня смотрят на него Неожиданно Хатдам падает, бьется в конвульсиях, из его горба валит дым. Александро подходит к нему, подбирает письмо. Читает.
Соня. От счастья он!
Александро. От горя…
Соня. От кого письмо?
Александро. Я же говорю, от Наташи.
Соня. Разлюбила?
Александро. А она его и не любила… По ошибке письмо не в тот конверт сунула! Это не Хатдаму письмо, а ее любовнику… (Читает письмо.) «Милый мой! Скоро мы будем вместе! Потерпи немного! Еще раз съезжу к нашему уродцу, и средств у нас будет достаточно, чтобы уехать отсюда, навсегда…». Ну и так далее…
Соня. Жалко…
Александро. Жалко. Пошарить в горбу?
Соня. Не надо.
Хатдам приходит в себя, поднимается.
Хатдам. Где?
Соня. У тебя.
Хатдам шарит в горбу, достает из него камешки и золото.
Хатдам(протягивая Соне). Возьми. Купишь себе машинку.
Соня. Не надо, я уже уезжаю…
Хатдам. Все равно возьми.
Соня. Не надо.
Хатдам садится.
Пауза.
Хатдам(Александро). А ты?
Александро. Что?
Хатдам. Ты тоже уедешь?
Александро. Мне некуда. Я рыбу люблю ловить. Сонечка уезжает, теперь я на ее место пойду. Там много рыбы водится.
Хатдам(протягивая Александро драгоценности). Возьми ты…
Александро. Да не надо…
Хатдам. А что?
Александро. Лучше холодильник купим. Деньги, они портят.
Хатдам встает, подходит к печи, срывает иллюстрации, комкает их, бросает. Идет обратно, останавливается, пружинит на досках. Берет молоток, вгоняет в пол несколько гвоздей.
И чего ты столько гвоздей в пол всадил? Штук сто, наверное…
Хатдам(садясь). Отца я в подполе схоронил…
Александро. Я так и думала. Плохой он человек был. Хотя если бы он тебе не повредил позвоночник, мы бы не познакомились…
Соня. Ты убил его?
Хатдам. Я сдачи ему дал… А он умер…
Пауза.
Соня. Пойдем, Александро, напоследок рыбы половим. На ужин вам будет…
Александро. И письмо напишем, хорошо?
Соня. Напишем…
Александро. Надо снасти на запасные удочки наладить…
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Два пожилых человека — мужчина и женщина, любившие друг друга в молодости и расставшиеся много лет назад, — встречаются на закате жизни. Их удел — воспоминания. Многое не удалось в жизни, сложилось не так, как хотелось, но были светлые минуты, связанные с близкими людьми, нежностью и привязанностью, которые они разрушили, чтобы ничего не получить взамен, кроме горечи и утраты. Они ведут между собой печальный диалог.
Художник, доживший до преклонных лет, встречает молодую женщину, очень похожую на его мать. Сам герой никогда не знал собственной матери. Она бросила его еще младенцем, в роддоме, но при этом оставила при нем свою фотографию, которую он хранил всю жизнь. И вот спустя много лет он встречает женщину, как две капли воды похожую на ту, что на фотографии. Между ними возникают непростые отношения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.
Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».
В сборник пьес известнейшего английского драматурга Джона Осборна (1929–1994) вошли три его пьесы: «Оглянись во гневе», «Комедиант» и «Лютер». Две последние пьесы на русском языке печатаются впервые.Экранизации и постановки:Оглянись во гневе / Look Back In Anger — Великобритания (Т.Ричардсон) 1958Полковник Редль / Oberst Redl (И.Сабо) (cценарий в соавт.) 1985Комедиант / The Entertainer — Великобритания (Т.Ричардсон) 1960Атака лёгкой кавалерии / The Charge of the Light Brigade (cценарий) — Великобритания (Т.
В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.