Семья уродов - [11]
Дурак. Га-га-га!
Соня отвешивает Дураку затрещину. Дурак плачет.
Уходит свет. Утро. Появляется Александро с охапкой дров. В комнате никого нет. Александро в узких, обтягивающих ноги штанах. Отчетливо виден мужской бугорок. В волосы Александро вплетены желтые ленты.
Александро сбрасывает дрова возле камина, разводит огонь. Появляются Соня и Дурак. Дурак глупо улыбается.
Александро. Как спалось, Сонечка?
Соня. Так себе.
Александро. А сны видела любопытные?
Соня. Да нет. Мелькнуло что-то, да погасло…
Александро(подходя к Соне). Сонечка, миленькая. (Смотрит на Дурака.) Лыбится все, лыбится… А чего ты ему мешок не надела?
Соня(рассматривая Александро). Пусть на мир поглазеет… Ты что-то хотела сказать?
Александро. Улыбка у него неприятная. А-а, вспомнила… Сонечка, родная… Поможешь мне письмо написать? Он такой хороший. И письмо ему надо хорошее написать. А ты знаешь, я же не владею словами. Поможешь, Сонечка?
Соня. Что ж с тобой делать, помогу. Только позже.
Александро. А я за тебя сто коробок склею… Идет?
Соня. Согласна.
Александро. Надень ты ему на голову мешок. Хоть бы коробки научился делать!
Появляется Хатдам. У него на спине огромный, как холм, горб. Он хромает.
Хатдам. Опять… Горб… (Александро) Сходи принеси дров!
Александро. Так я уже принесла… (Показывает на дрова.) Вот…
Хатдам. Еще принеси!
Александро. Да хватит.
Хатдам. Принеси!
Александро, пожав плечами, выходит.
(Соне.) Не помнит ничего?
Соня. Девушка она сегодня… Опять просит письмо написать.
Хатдам. А у меня горб вот опять…
Соня. А у нас вот что… (Подходит к Хатдаму, откидывает полу пиджака, дергает за четвертую ногу. Нога отрывается.) Оторвалась… И Дурак все лыбится…
Хатдам. Надень мешок ему.
Соня. Надену. (Подходит к камину, бросает в него оторванную ногу.)
Хатдам. На будущей неделе поеду на кладбище. Вроде работа намечается. Заработаю, машинку тебе куплю, Соня… Пиши!
Соня. Да не надо. Спасибо…
Хатдам. А что?
Соня. Уеду я, наверное…
Лыбится Дурак, Соня надевает ему мешок.
Хатдам. Куда же?
Соня. Да вот оставил вчера Фокс карточку свою. В цирк пойду, а там в Швейцарию поеду…
Хатдам. Гордость теряешь.
Соня. Наплевать.
Пауза.
Хатдам. Когда поедешь?
Соня. Сегодня и поеду… После обеда. Рыбы вам на вечер наловлю и тронусь.
Возвращается Александро. Сбрасывает на пол дрова.
Александро. Еще принести?
Хатдам. Хватит.
Александро. Я могу… А что ты, Сонечка, такая расстроенная? Бледная вся… Заболела?
Соня. Нет.
Александро. Тебе непременно нужно лечь в постель. Ты простыла. За окном дожди! Холодно…
Соня. Уезжаем мы с Дураком…
Александро. Уезжаете? Как? А куда?
Соня. К Фоксу…
Александро. Это у которого усы закручены? Значит, в цирке будешь работать. Ты смелая, Сонечка… И правильно, поезжай… Мир посмотришь…
Хатдам. Давайте посидим…
Все рассаживаются за столом. Пауза.
Александро. Кто же письма писать будет? Научусь сама. Скучна жизнь…
Пауза.
Слышится треньканье велосипедного звонка.
Почтальон… Я схожу посмотрю?
Соня. Посмотри.
Александро. Ага. (Выходит.)
Хатдам. От Наташи?
Соня. Вряд ли… Напугана она…
Хатдам. Наверное… Может, воды…
Возвращается Александро с конвертом в руках.
От кого?
Александро(удивленно). От Наташи…
Хатдам(вскакивая). Дай!
Александро. На! На, пожалуйста! (Отдает Хатдаму письмо.)
Хатдам вскрывает письмо, читает его.
Александро и Соня смотрят на него Неожиданно Хатдам падает, бьется в конвульсиях, из его горба валит дым. Александро подходит к нему, подбирает письмо. Читает.
Соня. От счастья он!
Александро. От горя…
Соня. От кого письмо?
Александро. Я же говорю, от Наташи.
Соня. Разлюбила?
Александро. А она его и не любила… По ошибке письмо не в тот конверт сунула! Это не Хатдаму письмо, а ее любовнику… (Читает письмо.) «Милый мой! Скоро мы будем вместе! Потерпи немного! Еще раз съезжу к нашему уродцу, и средств у нас будет достаточно, чтобы уехать отсюда, навсегда…». Ну и так далее…
Соня. Жалко…
Александро. Жалко. Пошарить в горбу?
Соня. Не надо.
Хатдам приходит в себя, поднимается.
Хатдам. Где?
Соня. У тебя.
Хатдам шарит в горбу, достает из него камешки и золото.
Хатдам(протягивая Соне). Возьми. Купишь себе машинку.
Соня. Не надо, я уже уезжаю…
Хатдам. Все равно возьми.
Соня. Не надо.
Хатдам садится.
Пауза.
Хатдам(Александро). А ты?
Александро. Что?
Хатдам. Ты тоже уедешь?
Александро. Мне некуда. Я рыбу люблю ловить. Сонечка уезжает, теперь я на ее место пойду. Там много рыбы водится.
Хатдам(протягивая Александро драгоценности). Возьми ты…
Александро. Да не надо…
Хатдам. А что?
Александро. Лучше холодильник купим. Деньги, они портят.
Хатдам встает, подходит к печи, срывает иллюстрации, комкает их, бросает. Идет обратно, останавливается, пружинит на досках. Берет молоток, вгоняет в пол несколько гвоздей.
И чего ты столько гвоздей в пол всадил? Штук сто, наверное…
Хатдам(садясь). Отца я в подполе схоронил…
Александро. Я так и думала. Плохой он человек был. Хотя если бы он тебе не повредил позвоночник, мы бы не познакомились…
Соня. Ты убил его?
Хатдам. Я сдачи ему дал… А он умер…
Пауза.
Соня. Пойдем, Александро, напоследок рыбы половим. На ужин вам будет…
Александро. И письмо напишем, хорошо?
Соня. Напишем…
Александро. Надо снасти на запасные удочки наладить…
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Два пожилых человека — мужчина и женщина, любившие друг друга в молодости и расставшиеся много лет назад, — встречаются на закате жизни. Их удел — воспоминания. Многое не удалось в жизни, сложилось не так, как хотелось, но были светлые минуты, связанные с близкими людьми, нежностью и привязанностью, которые они разрушили, чтобы ничего не получить взамен, кроме горечи и утраты. Они ведут между собой печальный диалог.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
Вот уже четыре века в замке древнего Несвижа является призрак молодой женщины. Согласно легенде, это бродит мучительная душа нелепо загубленной Барбары Радзивил. Драматическая поэма Алексея Дударева написана на основе одного из самых романтических представлений о трагической любви белорусской магнатки Барбары Радзивил и польского короля Жигимонта.
«Ужасные дети» — одно из ключевых и наиболее сложных произведений Кокто, о которых по сей день спорят литературоведы. Многослойная и многоуровневая история юных брата и сестры, отвергнувших «внешний» мир и создавших для себя странный, жестокий и прекрасный «мир Детской», существующий по собственным законам и ритуалам. Герои романа — Поль и Элизабет — с детства живут по правилам собственной игры, от которой ничто не может их отвлечь. И взрослея, они продолжают жить в своем мире, который обречен на столкновение с миром реальным…Также в сборник входит знаменитая пьеса «Адская машина».
Автор этой книги Леонгард Франк хорошо известен советским читателям по многочисленным переводам его произведений на русский язык и на языки народов Советского Союза. В нашей стране давно оценили и полюбили его как талантливого прозаика и публициста, как одного из крупнейших представителей немецкого критического реализма. Однако Л. Франк писал не только романы, повести, рассказы, публицистические статьи и очерки. Он творил и для сцены. В Германской Демократической Республике в 1959 году — в качестве дополнения к шеститомному собранию его прозаических сочинений — был выпущен однотомник пьес Леонгарда Франка. Драматические произведения Л.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Четверо путешественников, в надежде на новую жизнь, уезжают в Париж. Однако, сбежав от одних проблем, герои приобретают другие.
«Иван и Сара» — пьеса о двух сумасшедших — немолодых русских актеров, — опрокинутых в новые обстоятельства жизни — в эмиграцию. В израильскую жизнь с ее древней героикой и современной эротикой смогут вписаться люди новые, полные сил, не знающие страха. Но как в нее вписаться двум немолодым репатриантам из России, мыкающимся на обочине этой чужой реальности, пронизанной солнцем и автоматными очередями? Они очень надеются, что их увидят и оценят коллеги из израильских театров. Нет денег, нечего есть и нечем платить за квартиру; сын служил в армии и куда-то исчез; они его ищут по всей стране и в чужой стране, без языка, они на дому репетируют сценки из спектаклей, в которых они когда-то играли… — несмотря ни на что.Пьеса посвящена особой, несгибаемой, вечной людской особи — Артистам.«Иван и Сара» — диалог любящих душ за мгновение до разрыва.