Семья как семья - [50]

Оставался только побег. Конечно, он понимал, что это морально убьет Мадлен, как и его самого. И что непростительно с его стороны вот так бросить ее, ничего не объяснив. Но и рассказать правду он не мог. Боялся, что после этого признания она сочтет его поведение сплошным притворством. Пока он молчит, он, по крайней мере, не оскорбляет их любовь – так ему думалось. Но все оказалось гораздо хуже: его молчание поразило ее настолько, что она даже хотела покончить с собой. Теперь-то он все осознал и умолял понять его, понять, что он никак не мог поступить иначе. В конце концов, прежде чем подать мне знак присоединиться к ним, они обнялись.

Меня изумил спокойный тон Мадлен. Она была счастлива, что наконец узнала причину трагедии, которая преследовала ее всю жизнь. Ив хотел все объяснить, когда позже приезжал в Париж, но она отказалась его видеть. Объяснение не состоялось. Мадлен требовалось время, чтобы привыкнуть к новому взгляду на прошлое, но ясно было, что встрече оба они очень рады – рады и поражены неожиданным поворотом судьбы.

89

Могу сразу сказать, что Мадлен провела в Лос-Анджелесе целый месяц. И расстались они ненадолго – Ив обещал приехать в Париж будущим летом. Мы поужинали втроем. Они продолжали рассказывать мне эпизоды из прошлого, но свой роман я уже, в общем-то, закончил. Может, Мадлен через какое-то время и потеряет память, однако сейчас она казалась мне абсолютно здравомыслящей и энергичной. А вдруг это приключение пробудило у нее исчезавшую часть памяти? Ну и литература сыграла здесь какую-то роль. Не знаю. Знаю лишь одно: во время нашего ужина Ив провозгласил, что Мадлен была великой любовью его жизни.

90

Сейчас раннее утро, и мой самолет только что приземлился в Париже. Я взял такси и отправился к Мартенам. Понятия не имел, как все пройдет и кого я вообще увижу. К моему удивлению, за столом, накрытым к завтраку, меня ждала семья в полном составе.

Как ни странно, первым заговорил Жереми. «С тех пор как вы вошли в нашу семью, родители снова любят друг друга, сестра впала в депрессию, бабушка уехала в Лос-Анджелес, а я приобрел популярность. Так чего, собственно, вы еще от нас хотите?» Вопрос походил на тот, что мне задавала Лола, но звучал не столь агрессивно. Да и отвечать, пожалуй, не требовалось, речь шла скорее о констатации. Но почему он вдруг приобрел популярность? «Прямо не верится…» – начал Жереми, показывая мне свой телефон. В телефоне было видео с ним – там значилось сто тысяч просмотров. Да, именно столько. И Валери подтвердила: «С ума сойти…»

Вот что, оказывается, произошло. В день увольнения Патрик обо всем рассказал детям. Семейный совет в момент кризиса. Патрик подробно описал унижения и психологическое насилие, которому подвергался на работе. Об этом, конечно, упоминалось и за нашим первым совместным ужином, но только сейчас Жереми и Лола до конца поняли, почему отец в последнее время стал таким замкнутым. Непонятная ситуация прояснилась, и всем от этого стало легче. Патрик, вдохновленный вновь обретенной энергией, рассказал и про шторы. Ошеломленные дети восприняли это как проявление подлинного героизма. Не важно, что будут за последствия. Пусть Патрик потерял работу, зато он приобрел другое – безоговорочное восхищение детей.

Через час Жереми разместил в социальных сетях видео, где сказал, что гордится отцом, который восстал против травли. Добавив два хештега: #ЯПатрикМартен и #СдайСвоегоБосса. Пожалуй, это можно было считать вариантом #MeToo для служащих. Количество просмотров очень быстро стало расти и достигло внушительных цифр. В социальные сети буквально хлынули многочисленные свидетельства других служащих. Во всех речь шла о гонениях на работе. Объединенные совместной бедой, они больше не боялись говорить открыто; массовость выступлений уменьшала риск. Служащие обрели свободу слова.

Не прошло и двух дней, как история стала широко известна. Многие журналисты попытались связаться с подростком, создавшим целое движение, и с его отцом. Этим дело не кончилось. Движение получило такой размах, что страховой компании пришлось восстановить на работе Патрика и, разумеется, выгнать Дежюайо. Порой и современные средства связи бывают полезны. Впрочем, история оставила по себе некий след: теперь она была неотделима от имени Патрика. Годами, когда он приходил к клиентам домой, те, улыбаясь, спрашивали: «Как вам наши шторы?»

91

Лола сидела вместе с другими, хотя и старалась не смотреть на меня. Но я чувствовал, что в ней уже нет прежней агрессивности. Ее неприязнь ко мне уменьшилась. Она допускала, что Клеман бросил ее не из-за меня. Тем более что имелось и доказательство: он уже встречался с другой девушкой. Лола отправила меня на минное поле – разминировать самого что ни на есть ненадежного подростка. Мало того что в этой истории не обнаружилось ничего увлекательного, так я еще и с огорчением увидел, что только она и связывает Лолу с моим романом. Ужасно жаль. Но кто знает, может, когда-нибудь я опять захочу написать роман о Мартенах и тогда сделаю Лолу его главной героиней. Кем она станет? Будущее каждого человека – еще не созданный роман.