Семейное проклятие - [8]

— Может быть, он знал, как коллекционеры относятся к своим вещам, и понимал, что их не проймешь ни деньгами, ни уговорами?

— Думаю, что дело все-таки не в этом. Он как будто что-то понял. Когда он увидел мою коллекцию, он внезапно понял то, что раньше являлось для него загадкой.

— Может быть, он понял, почему ты купила зеркало? — Но прежде чем Лаура успела ответить, Кэссиди уже отрицательно качала головой: — Нет, люди покупают на таких распродажах все подряд. В этом нет ничего удивительного.

— Да, я тоже так думаю, но что-то его все-таки удивляло. Пока он не увидел мою коллекцию.

Кэссиди внимательно наблюдала за подругой, затем спросила:

— Ну и что же дальше? Думаю, полиция будет спрашивать нас всех о наших карточках, но что будет с тобой?

Лаура мрачно ответила:

— Тот коп, что повежливее, спросил меня, не буду ли я возражать, если они возьмут у меня отпечатки пальцев. Но у меня было такое впечатление, что если бы я не согласилась на это, они бы меня как-нибудь заставили: арестовали бы или задержали как важного свидетеля. Или сделали бы еще что-нибудь, чтобы взять у меня отпечатки.

— Ну и ты согласилась?

— Я пойду к ним завтра утром, до работы.

— Ну ладно, мы же знаем, что они не найдут твоих отпечатков в мотеле. А без этого у них ничего нет против тебя. Я хочу сказать, Лаура, что у них есть лишь один факт: Питер Килбурн провел здесь пятнадцать минут за несколько часов до того, как его убили. И еще ты рыжая. Большое дело! Сколько рыжих в Атланте? Если только свидетель видел именно то, что сказал, поздно ночью и в полудреме, как ты говоришь.

— Все это абсолютно верно, — согласилась Лаура. — И именно поэтому меня и не арестовали сегодня утром — у них нет никаких улик против меня. Но, Кэсс, ведь я, по-видимому, одна из последних, кто видел его живым, и, если они не найдут другой рыжей, которая была с ним как-то связана в последнее время, они будут продолжать подозревать меня. Искать связь между мной и Питером Килбурном.

— Но ведь между вами нет ничего! — возразила Кэссиди.

— Ты это знаешь, и я это знаю, но копы захотят сами все выяснить. И они будут рассматривать мое прошлое под микроскопом. Допрашивать моих знакомых. Может быть, даже следить за мной. И Бог знает, что еще. А когда до меня доберутся газеты… Проклятье! В лучшем случае, некоторое время мою жизнь нельзя будет назвать приятной.

— А в худшем?

— В худшем копы не найдут другого подозреваемого. — Лаура попыталась улыбнуться, но ей не хотелось бы сейчас видеть свою улыбку. — И тогда, даже если дело против меня и не будет годиться для передачи в суд, держу пари, газеты предложат богатый выбор вариантов, при которых именно я убила Питера Килбурна.

— Но если тебя даже не арестовали…

Лаура издала звук, который должен был обозначать саркастический смех.

— Скажешь тоже! Если ты ждешь разумных аргументов от журналистов, это лишь значит, что ты в последние годы совсем не читала газет.

— Ну и что ты собираешься делать? — спросила Кэссиди.

Снова взглянув на зеркало, посверкивавшее на журнальном столике, Лаура медленно произнесла:

— Полицейских совсем не заинтересовало это зеркало. Если не считать, что они решили, будто оно могло послужить вымышленным предлогом для визита Питера ко мне. Так что они не пойдут по этому пути. Но я считаю, что кто-то должен этим заняться. Я совершенно уверена — для меня очень важно выяснить, почему Питер хотел выкупить зеркало. Мне необходимо как можно больше узнать об истории этой вещи и о том, как зеркало попало к Килбурнам.

— И как ты это сделаешь?

— Я думала об этом, — сказала Лаура, не признаваясь, что она еще до убийства решила узнать все возможное об этом зеркале, чтобы понять, что же ее связывает с ним, почему это зеркальце вызывает у нее такие глубокие эмоции. — Помнишь ту студентку колледжа, Дану, которая занималась для меня кое-какими исследованиями прошлым летом?

— Да. Ты ее тогда хвалила. Считала, что она талантливая.

— Очень. Я решила позвонить ей и узнать, не нуждается ли она в заработке?

— Ты хочешь поручить ей исследование истории этого зеркала?

Лаура пожала плечами.

— На его обратной стороне есть несколько дат, так что ей будет с чего начать. Почему не попробовать? Может быть, она ничего и не узнает. А возможно, и узнает. И сможет рассказать мне, откуда появилось это зеркало, как оно попало к Килбурнам.

— И что тебе это даст?

— Я пойму, почему для Питера Килбурна было так важно получить его обратно.

— Ты в самом деле считаешь, что его смерть как-то связана с этим зеркалом?

— Я не знаю. Но это единственное, что я могу сделать, чтобы меня оправдали. Все, что я знаю о Питере Килбурне, — это то, что он хотел выкупить это зеркало перед тем, как был убит. Мне нужно узнать — зачем?

Подумав, Кэссиди покачала головой:

— Мне кажется, что это слишком смелое сопоставление. Тебе, наверное, просто хочется хоть что-то предпринять в этой ситуации.

— Да, я не могу сидеть на одном месте и дожидаться, пока полиция наконец решит, что я этого не делала, — заключила Лаура. Затем она снова нахмурилась. — Проблема только в том, что для всех этих исследований потребуется время, много времени, даже если Дане повезет. Ей придется начать издалека — со времени изготовления зеркала, то есть переместиться на двести лет назад. Слишком много надо перекопать, прежде чем мы дойдем до семьи Килбурн.