Семейное дело - [263]

Шрифт
Интервал

— А чего особенного говорить? — мягко сказал он. — Пусть все будет хорошо в этом доме. Чтоб докторов сюда не вызывали… Чтоб покой был, мир да любовь… Вот за это, наверно. Ну а про соперника — что ж? Какой он мне соперник? Я скоро на пенсию, а ему еще варить да варить… Честно говоря, он это не хуже меня умеет.

— Если еще шихта подходящая, — вдруг сказал Сергей, и все поглядели на него, так и не поняв, что же он хотел сказать. Но все-таки Воол успел перехватить короткий и злой взгляд Коптюгова, брошенный на Сергея. Это была секунда, тут же Коптюгов отвернулся и сказал:

— Принято единогласно. За мир, покой и любовь!

Через полчаса Шток заторопился домой, сказав, что у него нездорова мать. Но Коптюгов не захотел отпустить его без тоста, потребовал, чтобы все налили себе, встал и сказал, обращаясь к одному Штоку:

— Считайте, что сегодня здесь и ваше новоселье, Марк Борисович. Потому что, если б не вы, я, наверно, еще год жил бы в своей общаге и слушал храп Саши Будиловского. Так что знайте и помните — век не забуду и мой дом — ваш дом.

— Ну что ты, — смущенно забормотал Шток, — я-то здесь при чем?

Коптюгов предложил выпить за Штока. Стоя, только стоя! За таких людей положено пить стоя! Сейчас Шток был чем-то похож на Чиркина — этой детской растерянностью и растроганностью и этим отнекиванием. Когда он ушел, пунцовый от смущения, Лена спросила сидящего рядом с ней Воола:

— А почему он был без жены?

— Он не женат, — коротко ответил Воол. Ему не хотелось говорить об этом подробно. Когда-то Шток был женат, и Воол даже знал его бывшую жену. Но случилось так, что та женщина, которая во время войны спасла Штока от гитлеровцев, осталась одна — уже старая и больная, и Шток перевез ее сюда, к себе. Жена воспротивилась, заявила: «Или я, или она!» — и Шток, добрый Шток, отрезал: «Она». Потом-то его жена не раз приходила на завод в партбюро, плакала и жаловалась, но Воол сказан ей: «Знаете что, голубушка, я бы поступил точно так же. Вы теперь хоть в Совет Министров жалуйтесь, хоть в ЦК — пустое дело, уверяю вас…»

Это вспомнилось ему быстро и как бы само собой.

Теперь он сидел, молчал, слушал и по привычке пытался разобраться в тех, кого он почти не знал, старался определить их отношения между собой, пожалуй подсознательно возвращался к непонятным словам Сергея о «подходящей» шихте («К чему это было сказано?») и тому быстрому злому взгляду Коптюгова…

…Ну, Генка — этот-то ясен, о нем Воол не думал и словно не замечал его. Саша Будиловский — тонкое лицо, такие лица принято называть нервными, умные глаза, неразговорчив и чувствует себя здесь неловко, мало пьет, мало ест, словно пришел сюда по какой-то неприятной обязанности. Скоро, должно быть, он уйдет из бригады: комиссию прошел, получил третий разряд, а ведь я грешным делом думал — случайный человек, в газете печатается, на кой ему черт эта тяжеленная работа у печи? Значит, ошибся.

Нина — до чего же красивая девушка, рослая, под стать Коптюгову, блондинка с темными печальными глазами — конечно, Коптюгов женится на ней. Татьян Николаевич быстренько сообразил это, сказав в своем тосте про любовь. Воола удивило, что Коптюгов и эта красивая девушка были на «вы»: «Вам положить еще салата?» — «Спасибо. А откуда у вас эти старинные тарелки?» Потом Воол услышал обрывки их другого разговора:

— Знаете, Костя, чего здесь у вас не хватает?

— Знаю.

Нина качнула головой.

— Нет. Вы рассказывали мне о своем отце…

— А, портрет! — протянул Коптюгов. — Я еще не успел его перевезти.

Он и Чиркин сидели на диване, стол сдвинули к ним, две пары пытались танцевать в тесноте этой комнаты. И снова Воол видел, как смотрит Сергей на танцующую с Генкой Лену. Он вспомнил те разложенные по полу фотографии, которые ему принесли из комсомольского бюро посмотреть, что лучше отобрать для стенда. Снимок, на котором друг против друга стояли Сергей и Лена, он отложил в сторону сразу. Хотя подпись была: «Подручный С. Ильин принес пробу в лабораторию», он решил, что после той истории, когда Ленка попала в заводской приказ, незачем ее на стенд. Да и Сергею Ильину рановато вроде бы — работает недавно, к тому же сын начальника цеха…

Значит, ему нравится Ленка!

— Не пора ли нам, а? — тихо спросил Чиркин. — Пойдем посидим у нас, чайку попьем… Чего им мешать?

— Интересно, — так же тихо ответил Воол.

— Чего тебе интересно? — недовольно спросил, покосившись на него, Чиркин. — Девушка интересная? Так не про тебя, старый гриб. Пойдем прогуляемся, воздухом подышим… Ей-богу, на нас не обидятся.

Ничего не замечает! — подумал Воол. Ни того, как, танцуя, прячет от Генки лицо Лена, ни того, как глядит на нее Сергей, ни того, как забился в угол молчаливый Будиловский, ни того, что Коптюгову как раз больше всего хочется, чтоб все мы ушли, кроме этой Нины. Ладно, пойдем. Он поднялся первым. Коптюгов пытался было уговорить их остаться или хотя бы выпить по посошку на дорожку, — Воол похлопал его по плечу:

— Сами, смотрите, поаккуратней с посошками-то. А нам и вовсе ни к чему. Ну, живи хорошо, сталевар!

Ленка сказала отцу, что придет позже.

Они вышли на улицу под густой, медленный, торжественный снегопад, и Воол поднял лицо к небу, подставляя его снежинкам. Чиркин взял его под руку.


Еще от автора Евгений Всеволодович Воеводин
Совсем недавно… Повесть

Закрученный сюжет с коварными и хитрыми шпионами, и противостоящими им сотрудниками советской контрразведки. Художник Аркадий Александрович Лурье.


Твердый сплав

Повесть «Твердый сплав» является одной из редких книг советской приключенческой литературы, в жанре «шпионский детектив». Закрученный сюжет с погонями и перестрелками, коварными и хитрыми шпионами, пытающимся похитить секрет научного открытия советского ученого и противостоящими им бдительными контрразведчиками…


Земля по экватору

Рассказы о пограничниках.


Совсем недавно…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Крыши наших домов

В творчестве известного ленинградского прозаика Евгения Воеводина особое место занимает военно-патриотическая тема. Широкое признание читателей получили его повести и рассказы о советских пограничниках. Писатель создал целую галерею полнокровных образов, ему удалось передать напряжение границы, где каждую минуту могут прогреметь настоящие выстрелы. В однотомник вошли три повести: «Такая жаркая весна», «Крыши наших домов» и «Татьянин день».


Эта сильная слабая женщина

Имя рано ушедшего из жизни Евгения Воеводина (1928—1981) хорошо известно читателям. Он автор многих произведений о наших современниках, людях разных возрастов и профессий. Немало работ писателя получило вторую жизнь на телевидении и в кино.Героиня заглавной повести «Эта сильная слабая женщина» инженер-металловед, работает в Институте физики металлов Академии наук. Как в повести, так и в рассказах, и в очерках автор ставит нравственные проблемы в тесной связи с проблемами производственными, которые определяют отношение героев к своему гражданскому долгу.


Рекомендуем почитать
Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.