Семь страниц из истории русской музыки - [43]

Только приступив к работе в консерватории, Римский-Корсаков понял, насколько значительны пробелы в его музыкальном образовании. Очень выразительно это описано в его «Летописи»: «Если б я хоть капельку поучился, если б я хоть на капельку знал больше, чем знал в действительности, то для меня было бы ясно, что я не могу и не имею права взяться за предложенное мне дело… Я, автор «Садко», «Антара» и «Псковитянки», сочинения, которые были. складны и недурно звучали… я, певший что угодно с листа и слышавший всевозможные аккорды, — я ничего не знал. В этом я сознаюсь и откровенно свидетельствую об этом перед всеми. Я не только не в состоянии был гармонизовать прилично хорал, не писал никогда в жизни ни одного контрапункта, имел самое смутное) понятие о строении фуги, но я не знал даже названий увеличенных и уменьшенных интервалов. И вот музыканта с такими-то сведениями: задумали пригласить в профессора, и таковой музыкант не уклонился от этого». Мы сегодня должны радоваться этому. И подтверждением значимости этого шага является то, что консерватория в Санкт-Петербурге носит его имя.

Как часто пытался он объяснить это друзьям. Но ничего, не получалось., 1873–1878 годы он посвятил техническому совершенствованию. Параллельно он занимался освоением классического наследия, что не встретило понимания; балакиревцев. Он интенсивно работал над совершенствованием своей композиторской техники, углубленно изучал гармонию и контрапункт, творения мастеров прошлого. Римский-Корсаков не без юмора писал: «Незаслуженно поступив в консерваторию профессором я вскоре стал одним из ее лучших учеников, — а может быть, и самым лучшим, — по тому количеству и ценности сведений, которые она мне дала».

— Стасов и Мусоргский, горячие поборники эстетических принципов «Могучей кучки», расценивали это. как предательство. В один момент Римский-Корсаков обратился за дружеской помощью к Чайковскому. Он рассказал о своих ученических работах и послал Петру Ильичу на проверку несколько сочиненных им фуг. В ответ получил письмо: «Я просто преклоняюсь перед Вашей благородной артистической скромностью и изумительно сильным характером» Все эти бесчисленные контрапункты, которые Вы проделали, эти 60 фуг: и множество других музыкальных, хитростей — все это такой подвиг для человека, уже восемь лет тому назад написавшего «Садко», что мне хотелось бы прокричать о нем целому миру…»

Мрачные прогнозы балакиревцев будто оправдались, техническое перевооружение не принесло ожидаемых плодов. Новая Третья симфония, впервые исполненная под управлением автора в феврале 1876 года в зале Дворянского собрания, была встречена сдержанно и публикой и прессой. Не лучшая участь постигла и созданный в 1875 году струнный квартет. По-видимому, новая композиторская техника еще довлела над его стилем письма, мешала свободному полету вдохновения.

Композитор страстно мечтал о том, чтобы писать легко, непринужденно. И вот пришло вдохновение, в ярком и пестром наряде чудесной украинской народной песни, вместе с благоуханием теплой южной ночи, серебристым сиянием месяца над зеркальной гладью прудов; пришло прямо со страниц поэтичнейших гоголевских рассказов «Вечера на хуторе близ Диканьки». Римский-Корсаков хорошо знал «Майскую ночь», не раз читал в детстве, слушал у Балакирева, где любили читать Гоголя вслух, упивался вместе со своей невестой замечательной поэмой в прозе. Увлечение фольклором, древнеславянскими мифологическими представлениями; поэзией языческого поклонения солнцу, красотой народных обрядов и картин патриархального быта нашло отражение в опере «Майская ночь» (1878–1879) и особенно в «весенней сказке» «Снегурочка» (1880–1881) — одном из наиболее поэтичных и вдохновенных сочинений композитора.

В тот день, когда он сделал предложение своей будущей жене, они вместе читали «Майскую ночь», одну из самых поэтичных повестей Гоголя. Надежда Николаевна понимала, как благодатна эта повесть для таланта ее жениха, и посоветовала ему написать оперу на этот сюжет. Музыка оперы ей очень понравилась. Именно ей и посвятил композитор это произведение; Потом он напишет в «Летописи»: «Сюжет «Майской ночи» для меня с воспоминаниями о времени, когда жена моя сделалась моей невестой, и опера посвящена ей».

В Балакиревском кружке Н. В. Гоголь был одним из самых любимых писателей. Молодых участников кружка притягивали острый юмор писателя, полные жизни сочные бытовые сценки, фантастический налет, дивные, романтичные картины природы. Гоголевские сюжеты легли в основу опер «Женитьба» и «Сорочинская ярмарка» Мусоргского, двух опер Римского-Корсакова.

«Майская ночь» создавалась в 1878 году. Составляя либретто, Римский-Корсаков стремился сохранить план повести Гоголя, колоритный язык ее героев. Опера писалась быстро: за месяц был создан целый акт. «Майская ночь» заполнена мелодией — полнокровной, идущей от сердца, способной обобщенно выразить и чувство героя, и сценическую ситуацию, и динамику действия. Построение оперы также иное: появляются самостоятельные номера — песни, ансамбли, сцены. «Майская ночь» — опера о весне, пробуждении природы и чувств. С первых же тактов увертюры возникает картина весенней природы. В.опере звучат народные песни, связанные со старинными весенними играми и обрядами; тут и девичьи хороводы, и игра в просо, и нежная песня «Завью венки». Чувство героев — Ганны и Левко — светлая, юная любовь. Весну чувствует даже «нежить» — русалки. По ночам они выходят погреться, петь песни и водить хороводы, как делали это в своей недолгой девичьей жизни. И природа, и населяющие ее фантастические существа — русалки, и люди едины в своей борьбе со злом, с несправедливостью. Они помогают друг другу, и радостный конец оперы обручение Ганны и Левко, вопреки всем козням Головы, кажется особенно естественным. В звучании оркестра и человеческих голосовав непринужденности, с которой автор использует интонации народных песен, чувствуется уверенная рука мастера. Мягкость и напевность музыки привлекли к опере симпатии публики. Редкий любитель музыки не знает песен Левко «Спи, моя красавица, спи», или «Сонце низенько», которую композитор создал на основе украинской народной песни.