Семь демонов - [15]

Марк задумчиво рассматривал гипсовый рельеф, висевший на стене гостиной. Это был профиль фараона Эхнатона, возносящего моления своему новоявленному богу Атону. Марк внимательно разглядывал необычную фигуру царя: женскую грудь и округлые бедра, отвислый живот, продолговатое лицо с выступающей нижней челюстью, — его уродство бросалось в глаза. Кем или чем был этот загадочный человек, жизнь и деятельность которого занимает ученых с тех пор, как существует египтология, и они до сих пор не могут прийти к единому мнению.

Некоторые, например Зигмунд Фрейд, утверждали, что именно он познакомил народ Израиля с монотеизмом; они предполагали, что появление основателя иудейской религии Моисея и исход еврейских племен из Египта совпадали по времени с периодом правления Эхнатона. Другие полагали, что Эхнатон был жертвой загадочной болезни, душевнобольным фараоном. Рон Фэрмер считал его бесполым существом, ни мужчиной, ни женщиной.

Марк Дэвисон, напротив, считал его мечтателем с уродливой внешностью, которого никто не смог понять.

— Я кое-что читал о фараоне Эхнатоне, — продолжал Сенфорд Холстид, — и вот что удивительно: никто так и не знает, что же на самом деле произошло с фараоном-еретиком. Он правил семнадцать лет, в течение которых успел многое сделать, а потом исчез при весьма загадочных обстоятельствах. Эхнатон унаследовал трон от своего отца Аменхотепа Третьего, но он перенес столицу из Фив в Ахетатон, город, который он построил в отдаленном уголке пустыни, вниз по течению Нила, чтобы там беспрепятственно молиться своему новому богу. Но после его смерти цветущий город опустел, люди вернулись в свои родные места, а имя Эхнатона было проклято. Но что стало с его знаменитой женой Нефертити? Кем была она и где была ее родина? И почему его зять Тутанхамон был убит после нескольких лет правления? Надеюсь, доктор Дэвисон, гробница, к которой нас ведет Невиль Рамсгейт, хранит ответы на все эти вопросы.

Марк оторвался от гипсового рельефа, подошел к бару и налил себе бурбона.

Холстид одним движением, плавно, почти по-кошачьи поднялся с места.

— Держите меня, пожалуйста, в курсе. Моя секретарша будет звонить вам каждое утро ровно в девять часов. Вы должны сообщать ей, как продвигаются дела и в каких суммах вы нуждаетесь. Чек на покрытие текущих расходов будет доставляться вам каждый понедельник около трех часов.

Когда Холстид собрался уходить, Марк остановил его:

— Минутку, мы еще не договорились о гонораре или о чем-нибудь вроде этого.

— Моя секретарша пришлет вам текст договора, из которого вы узнаете о размере и времени выплаты гонорара. Вы останетесь довольны, уверяю вас.

— Но как мне вас разыскать, если это потребуется?

— В этом не будет необходимости, доктор Дэвисон. Мы встретимся снова только в аэропорту, незадолго до нашего вылета в Египет.

Марк проводил Холстида до дверей, еще раз отметив, что для шестидесятилетнего мужчины его гость обладает удивительно хорошим телосложением.

— Я постараюсь поскорее сообщить вам дату нашего отлета.

В дверях Холстид обернулся еще раз и сказал, как будто бы все это время дожидался подходящего момента:

— Да, вот еще что. Я хотел предупредить вас, доктор Дэвисон: меня будет сопровождать моя жена.

Марк открыл дверь и увидел перед домом стоящий под проливным дождем элегантный черный «роллс-ройс». Шофер, державший над головой большой зонт, как раз открывал в этот момент заднюю дверцу машины. Марк не мог удержаться, чтобы не ответить на последнее замечание Холстида:

— Возможно, она и будет сопровождать вас, мистер Холстид, но только до тех пор, пока не поймет, что это не воскресная прогулка.

— Уверяю вас, доктор Дэвисон, она вполне готова к экспедиции. Доброй ночи, господа.

Когда «роллс-ройс» отъехал от дома, Марк быстро закрыл дверь. Рон встретил его в гостиной словами:

— Похоже, мне придется поехать с тобой, Марк. Я не доверяю этому человеку.

— Я тоже, дружище, — пробормотал Марк, — я тоже.

ГЛАВА 5

ЕГИПЕТ. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Марк Дэвисон был рад предстоящему путешествию по железной дороге, поезд шел долго и без остановок, так что времени было достаточно, чтобы привести в порядок свои мысли и разобраться с самим собой. Ему было о чем подумать.

Он сидел, прислонившись к окну, и смотрел на пробегающие мимо бесконечные поля сахарного тростника, почти не обращая на них внимания. Было раннее утро, и прилежные обитатели долины Нила уже приступили к работе. Ослы, нагруженные огромными связками сахарного тростника, тяжело ступали по глиняным тропинкам; полуголые ребятишки и тощие собаки из близлежащих деревень бежали вдоль железнодорожного полотна, приветствуя проходящий поезд; женщины в черных одеждах с кувшинами на головах останавливались, чтобы поглазеть на паровоз. Прошел уже час с тех пор, как поезд миновал густонаселенные пригороды Каира, и, когда они остались далеко позади, перед пассажирами предстала древняя долина Нила во всей своей первозданной красе.

Но Марку Дэвисону было не до пейзажей. Вместе со своими молчаливыми спутниками он сидел в вагоне первого класса, задумчиво потягивал давно потухшую трубку и все пытался последовательно разобраться со всеми волновавшими его вопросами.