Сексуальное учение Нефритового дракона - [65]

Захваченный врасплох, я сделал пару шагов назад и нервно сказал:

—      Я... Я... Я из храма Небесных врат и пришел сюда, чтобы увидеться с почтенной Цинь Хуа. Она сама пригласила меня прийти.

На его лице тут же возникла широкая улыбка, которая совершенно изменила его грубую внешность. Он сказал:

—      Ох, простите меня, учитель Ли. Она ждет вас. Идите за мной в приемную.

Я прошел в дверь и увидел, насколько большим является Тань. Ростом он был почти два метра, а весил, наверное, больше ста тридцати килограммов. На поясе его висела длинная сабля, носки сапог были окованы сталью, руки были огромны и выглядели так, будто способны сокрушить камень. Пока мы шли в приемную, он все извинялся за проявленную грубость и за то, что напугал меня. Он был очень вежлив, этот великан, но мне было заранее жаль любого человека, который оказался бы достаточно глуп, чтобы вызвать его гнев.

Доставив меня туда, где я должен был ожидать встречи с Цинь Хуа, он извинился и вернулся на свое место у главных ворот. Дом ее был прекрасен, украшен с необычайным изяществом и, судя по тому, что я успел увидеть, достаточно велик — по крайней мере в три раза больше, чем прежнее обиталище моей семьи. Пока я сидел, рассматривая разные вещи, находящиеся в комнате, юная девушка принесла мне чай и любезно налила его в чашку. Она поставила чайник рядом с еще двумя чашками и мило мне улыбнулась, а затем поспешила прочь. Через несколько минут появилась Цинь Хуа с удивленной улыбкой на лице. Ее сопровождала еще одна молодая женщина, которая напомнила бы мне о моей сестре Мэй Ли, если бы Мэй Ли одевалась в такие превосходные шелка. У нее были длинные, роскошные черные волосы, убранные в хвост, ниспадающий до колен. Очевидно, она тщательно соблюдала личную чистоту. Коротко говоря, она была ослепительно прекрасна.

Цинь Хуа очень мягко заговорила со мной, сказав:

—      Ты оказал мне честь, предприняв столь дальнее путешествие. Я вижу, что ты шел пешком, и предлагаю тебе отдохнуть и отобедать после того, как мы немного побеседуем, если это тебя не затруднит.

Я согласился, и она продолжила:

—      Я полагаю, твой знаменитый наставник воспользовался возможностью прояснить тебе некоторые подробности нашего учения, и по твоему присутствию здесь я заключаю, что ты принял решение стать Нефритовым драконом. .

И снова я вежливо кивнул, выражая согласие. Затем она представила мне юную девушку — она носила имя Лин И («Дух Легкости») и уведомила меня о том, что Лин И приняла меня своим первым Нефритовым драконом. Вместе мы должны были погрузиться в глубины этого древнего учения. Я встал и низко поклонился ей в пояс, чтобы выразить, что польщен и благодарен ей за ее решение. Она хихикнула и что-то прошептала на ухо Цинь Хуа, отчего обе засмеялись. Цинь Хуа объяснила мне:

— Она находит тебя привлекательным и теперь понимает, почему твоим даосским именем стало «Бессмертный Бамбук» — ты тонок, словно бамбук.

Услышав это, я сам не смог сдержать смеха, поскольку и впрямь выглядел, как тонкий побег бамбука, но учитель Чан сказал мне, что дал мне такое имя, поскольку мне очень нравилось медитировать, глядя на бамбук, растущий за окнами моей комнаты в храме.

В доме Цинь Хуа нам выделили особые покои — три комнаты на верхнем этаже дома, включающие в себя массажную комнату (где Лин И делала массаж Зеленым драконам), спальню и приемную. Это, однако, было не бесплатно, и я обязался выплачивать Цинь Хуа и Лин И часть годового дохода, получаемого мною от одной семьи, которая приобрела дело моего отца, а также часть денежного довольствия, получаемого мною в храме. Но все это нисколько меня не стесняло, а учитель Чан объяснил, что женщинам этой секты нужны деньги, чтобы практиковать свое учение, точно так же, как деньги нужны и храму Небесных врат.

Три года я занимался упражнениями сексуальной йоги. В течение этого времени я все больше и больше времени проводил с Лин И и все реже и реже возвращался в храм. В спальне имелось шестиугольное окно, затянутое стеклом и слюдой, сквозь которое я мог наблюдать за тем, как она делает массаж в другой комнате и вступает в соитие с мужчинами. Я в это время выполнял собственные упражнения. После этого мы выполняли одно или несколько трансформационных упражнений, чтобы продвинуться дальше по дороге к совершенству. Три раза в день мы выполняли упражнение «Тигрица обвивается вокруг Дракона», что в ряде случаев помогло мне пережить состояние Желтого потока. Я боюсь рассказывать об этом подробно, поскольку тем самым я нарушу обет хранить тайну, но я скажу, что ни одна другая даосская практика, ни одно упражнение инь и ни одна алхимическая методика не дали мне столько, сколько дало это упражнение.

В первые шесть месяцев я принимал особые травы, увеличившие размеры моего Нефритового жезла и количество извергаемого мною семени. Эти травы также сделали мое семя более густым. Благодаря медитациям и воздержанию, которым я предавался ранее, Нефритовый жезл буквально втянулся обратно в тело, а семя мое всегда было прозрачным и жидким; также это было обусловлено и слабыми почками. Выполняя определенные упражнения, имевшие целью укрепление Нефритового жезла, я укрепил и свое тело, и энергию цзин. Лин И однажды шутливо заметила, что я пришел к ней похожим на тонкий побег черного бамбука, но вырос в толстый ствол ярко-желтого бамбука. Все тело мое расширилось, а облик стал более определенным. Может быть, на это повлияли и долгие мои прогулки к храму и из храма, а может быть, и то, что увеличение жизненной силы подвигло меня на занятия с мечом. Не важно, по какой причине произошло все это, — ведь толчком к переменам все равно послужили мои занятия с Лин И.