Секс по алфавиту - [100]

— Ничего не будет в порядке, — закричала она, вырываясь из рук Эдварда. — Ты не понимаешь, Эдвард! Ну конечно, ты не понимаешь. Я знала, что ты не поймешь.

— Чего я не понимаю, Белла? — раздраженно выдохнул Эдвард, запустив руки в волосы и потянув их. — Я не знаю, что ты хочешь сказать. Почему мы должны прекратить все это?

— Потому что это слишком, — пролепетала Белла, снова садясь на кровать.

— Что слишком, Белла? Ты же ничего не говоришь. Откройся мне.

Эдвард снова встал перед ней на колени и обхватил своими ладонями ее маленькие ручки.

— Я не могу так больше…я не могу просыпаться, зная… — она всхлипнула и так и не закончила предложение. Эдвард начал успокаивать ее, нежно потирая ее руки.

— Не можешь просыпаться, зная что, Белла? Ты же ничего не говоришь. Откройся мне, любимая. Скажи, что не так.

Белла уставилась на него красными от слез глазами, а потом снова уронила голову на грудь, из которой опять вырывались всхлипы, разрывающие ее гибкое тело. Эдварду невыносимо было смотреть на это, потому что он ничем не мог помочь ей. Она плакала из-за него, а он не мог ничего сделать, чтобы смягчить ее боль.

— Не называй меня так, — резко ответила она, и Эдвард озадаченно взглянул на нее.

— Как не называть, Белла? — спросил он, и Белла усмехнулась.

— Ну конечно, ты даже не сознаешь, что делаешь это, — всхлипнула она. — Не называй меня любимой, если не чувствуешь этого.

— Но я чувствую это, — возразил он, и Белла снова усмехнулась.

— Я не могу больше продолжать все это…я не могу просыпаться, зная, что когда вся эта игра закончится, мы вернемся к тому, что было раньше. Мы снова будем просто друзьями. Мы всегда будем только друзьями, разве не так? — очень тихо пробормотала она, но Эдвард все равно ее услышал.

— Только друзья, — повторил он эти слова громче и тут же почувствовал острую боль в груди. Это было почти невыносимо. Эти два слова разрывали его сердце как пистолетные пули.

— Да, Эдвард, — робко ответила Белла, и в комнате повисла тишина. Никто не сказал ни слова, пока Эдвард не начал собирать рассыпанные по полу листки бумаги и класть их обратно в шапку. Быстро встав, он подошел к Белле и протянул ей шапку. Ее глаза расширились от страха.

— Выбери букву, Белла, — прошептал он, и Белла покачала головой.

— Выбери букву, Белла, — повторил Эдвард, и Белла снова затрясла головой. Слезы покатились у нее из глаз, и он встал перед ней на колени.

— Выбери букву, любимая.

— Не называй меня так, Эдвард, — сквозь слезы выдавила Белла.

— Пожалуйста, выбери букву, Беллз, — настаивал Эдвард, пододвигая к ней шапку, но она снова замотала головой, отталкивая его руку.

— Я не могу, Эдвард. Ты что, не слушал то, что я говорила? Я не могу больше играть в эту дурацкую игру.

Эдвард опустил голову и взглянул на Беллу из-под опущенных ресниц, а потом снова перевел взгляд на шапку в своих руках. Он посмотрел на Беллу с намеком на улыбку на губах и вытянул сложенный листок бумаги из шапки.

— Полагаю, теперь моя очередь, — объявил он, и у Беллы отвисла челюсть.

— Эдвард, я не могу… — начала она, но губы Эдварда прервали ее речь. Он подался вверх и, обхватив ладонями ее щеки, запечатлел целомудренный поцелуй на ее губах. Он хотел поцеловать Беллу по-настоящему, но она грубо оттолкнула его от себя.

— Ты хочешь еще сильнее ранить меня? — спросила Белла, и Эдвард покачал головой.

— Ты и правда думаешь, что я не чувствую то же самое, Белла? Неужели ты думаешь, что я такой бессердечный? Это уже не просто игра для меня. Разве ты не заметила? Я старался разбить в пух и прах все твои правила так быстро, как только мог. Белла Свон, я люблю тебя, — признался Эдвард, глядя на нее.

— Что? — чуть дыша, спросила она.

— Я люблю тебя, Беллз.

— Правда?

— Неужели тебе в самом деле нужно спрашивать об этом?

Эдвард видел, как ее губы начали растягиваться в слабом подобии улыбки. Ее глаза стали проясняться, а дыхание выровнялось.

— И что теперь? — спросила Белла, и Эдвард послал ей сияющую улыбку, за которой скрывался намек на боль. Хоть он и признался ей в своих чувствах, но не услышал ответного признания. Да, он понимал, что тот факт, что она призналась, что хочет большего, чем просто дружба, подразумевал наличие у нее чувств к нему, но все-таки ему хотелось услышать, что Белла тоже его любит. Он предполагал, что она тоже его любит, но хотел услышать эти слова, как бы эгоистично это ни звучало.

— Я не знаю. Но мы завершим игру, а потом посмотрим, что делать дальше.

— Мне кажется, ты просто и дальше хочешь занимать «извращенным сексом», — поддразнила Белла, цитируя слова, сказанные ранее Эмметом. Эдвард усмехнулся и, сев рядом с Беллой, обнял ее за плечи. Он был счастлив, что она почувствовала себя лучше, но горечь из-за того, что она не сказала в ответ «Я люблю тебя» разъедала его. Он не хотел давить на нее и не хотел, чтобы все выглядело так, будто он заставил ее сказать эти слова, поэтому он промолчал и стал вести себя так, будто все в порядке. И если задумать, то все действительно было в порядке.

— Ну что поделаешь? Я привык к невероятному сексу, и, знаешь, это твоя вина, — пошутил он, и Белла усмехнулась. Эдвард внутри радовался; все возвращалось на круги своя. В некотором роде.