Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго» - [44]
В это время в Агентстве приняли решение о необходимости более серьезно отнестись к войне слов и идей.
Некоторым сотрудникам поручили открыть несколько издательств и литературных журналов, в которых мы могли бы продвигать свои идеи. Казалось, что Агентство превратилось в книжный клуб, субсидированный секретным бюджетом. В этих журналах и издательствах поэтам и писателям неплохо платили. В любом случае для творческих людей сотрудничать с этими изданиями было гораздо выгодней, чем ходить на литературные вечера с бесплатным вином. Агентство настолько серьезно занялось издательской деятельностью, что казалось, будто мы получали за это часть гонорара.
Мы стенографировали встречи сотрудников, на которых те обсуждали, какие книги лучше использовать для идеологической борьбы. Они с пеной у рта обсуждали преимущества романа Оруэлла «Скотный двор» по сравнению с романом Джойса «Портрет художника в юности» с точки зрения идеологический борьбы. Они говорили о книгах, словно их критические замечания будут напечатаны в литературном разделе Times. Они настолько серьезно относились к своей работе, что нам казалось, будто мы оказались на семинаре по литературе в колледже. Кто-то делал какое-либо утверждение, после чего кто-то другой высказывал возражение, и все сцеплялись в жарком литературном споре. Они могли спорить часами, и не скроем, что мы могли разок-другой задремать во время такой долгой дискуссии. Однажды Норма позволила себе заметить, что считает, будто серьезные и фундаментальные темы, которые поднимает Сол Беллоу, гораздо более интересны и важны, чем красивые предложения Набокова, после чего ее больше никогда не приглашали стенографировать на встречи для обсуждения книг.
В общем, начался период, в котором Агентство активно всеми возможными путями доставляло в СССР книги и журналы.
Кроме этого, был ряд вопросов, связанных с романом «Доктор Живаго».
Эта операция Агентства получила кодовое название AEDINOSAUR, и это была миссия, которая изменит многое.
Вначале многим из нас было сложно без ошибок написать название этого произведения. Это был роман одного из самых известных советских писателей и поэтов по имени Борис Пастернак. Роман было запрещено публиковать за железным занавесом из-за негативной оценки октябрьской революции и критики социалистического строя.
Наверное, со стороны было сложно понять, как эпическое описание любви Юрия Живаго и Лары Антиповой можно использовать в качестве оружия, но сотрудники Агентства всегда творчески подходили к стоящим перед ними задачам.
В первой служебной записке в Агентстве роман «Доктор Живаго» описывали как «самое антиправительственное литературное произведение советского автора, созданное после смерти Сталина». Также там упоминалось о том, что роман обладает «большой пропагандистской ценностью», благодаря «пассивной, но высокохудожественной критике влияния советской системы на жизнь чувствительных и интеллигентных граждан». В общем, по мнению Агентства, это было идеальное произведение для достижения поставленных целей.
Эту служебную записку прочитали все сотрудники отела СР. Информация о романе распространилась по отделу быстрее, чем слухи о том, что кто-то из сотрудников занимался в подсобке сексом во время корпоративной рождественской вечеринки. После первой служебной записки по поводу этого романа было написано еще штук пять или шесть. Во всех этих документах подчеркивали тот факт, что это не просто роман, а оружие, которое Агентство должно получить для того, чтобы отпечатать на Западе и распространять среди граждан, живущих за железным занавесом, в качестве бомбы замедленного действия.
Глава 10. Агент
Серджио Д’Анджело разбудил трехлетний сын, который стаял у его кровати и говорил про дракона Стефано – большое зеленое существо из папье-маше, которое они видели на представлении кукольного театра в Риме.
– Джульетта! – жалобным голосом позвал Серджио свою жену в надежде на то, что она уведет ребенка и он сможет поспать еще хотя бы часок. Джульетта ничего не ответила.
Во рту Серджио было сухо, а голова раскалывалась от слишком большого количества выпитой накануне водки. «За итальянцев!» – воскликнул его коллега по работе Владлен, поднимая стакан. Серджио и Владлен работали на радио, в редакции Центрального радиовещания на зарубежные страны. Серджио выпил, не заострив внимания присутствующих на том, что, хотя Владлен и сказал «итальянцы», Серджио был в компании единственным представителем этого народа. Потом Серджио пошел танцевать. Он был красив и одет в дорогой костюм, словно сошел с экрана итальянского фильма, поэтому у него не было недостатка в женщинах, которые хотели с ним танцевать. Он не отказал ни одной из них. Потом Владлен похлопал его по плечу и сказал, что музыку уже выключили, и кафе закрывается. Невысокая женщина, с которой танцевал Серджио, предложила всем переместиться к ней в квартиру для продолжения банкета, но он отказался не только потому, что его дома ждала жена, но и потому, что на следующий день у него были дела, несмотря на то что это было воскресенье.
