Секретная служба Великобритании. Из истории тайной войны - [54]

Духовные упражнения отца Гарнета подвергались нападкам не только впоследствии со стороны властей, но еще ранее из лагеря старокатоликов — той части английских католиков, которая осуждала иезуитов за стремление способствовать новой попытке испанского вторжения. Один из лидеров старокатоликов, патер Уильям Уотсон опубликовал трактат под названием «Десять щекотливых вопросов», в котором обличал честолюбие Гарнета. Отвечавший ему от имени иезуитов Парсонс обвинил старокатоликов в глупости, педантизме, а также пьянстве, разврате и даже краже оловянной посуды. Одним словом, отношения между обеими католическими группами были довольно далеки от христианской любви и всепрощения. Поэтому, хотя обе стороны строили заговорщические планы, они действовали в полной тайне друг от друга. И если иезуиты стремились проникнуть в секреты старокатоликов, то, вернее всего, для того, чтобы выдать их правительству.

Лидеры старокатоликов Уильям Уотсон и Уильям Кларк составили грандиозный, но довольно нереальный план: собрать под Лондоном католическое дворянство и подать Якову петицию, в которой содержалась бы верноподданническая просьба о возвращении короля в лоно святой церкви и об… изгнании иезуитов. План этот был встречен очень холодно влиятельными католическими дворянами. В заговор удалось вовлечь всего нескольких человек, в том числе некоего Грифина Черкема, бывшего офицера, лишенного средств и опустившегося от пьянства человека. К заговору примкнул, правда, и уже известный нам Бартоломей Бруксби, но он явно сделал это по наущению иезуитов.

Не добившись поддержки католиков, Уотсон и Кларк решились на еще более авантюрный шаг, пытаясь привлечь к заговору протестантских вельмож — соперников Роберта Сесила, выступавших против политики примирения с Испанией, которую тот начал проводить после вступления на престол Якова I.

Отцу Уотсону удалось вовлечь в свое опасное предприятие зятя Сесила — Джорджа Брука. Он был четвертым, самым младшим сыном уже знакомого нам (по «заговору Ридольфи») губернатора южных портов лорда Уильяма Кобгема. Тот умер в 1597 году, и его титул, а также должность губернатора унаследовал старший сын Генри, которого Брук также предполагал вовлечь в ряды заговорщиков. Однако и Генри Кобгем, и оппозиционные вельможи — лорд Грей, знаменитый мореплаватель Ролей и др. — отказались от участия в заговоре. Но они и не донесли о нем властям. Зато это охотно сделал Гарнет. Получив подробную информацию от Бруксби, иезуит через своего подчиненного — отца Барнеби передал ее англиканскому епископу Ричарду Банкрофту. А это было все равно, что сообщить эти сведения самому Роберту Сесилу. Суд, как обычно, вынес всем обвиняемым в заговоре смертный приговор, хотя против Ролея единственным доказательством были показания Генри Кобгема, которые тот вдобавок то подтверждал, то брал обратно в ходе предварительного судебного следствия.

29 ноября 1603 г. в Винчестере взошли на эшафот Уильям Уотсон и Уильям Кларк, а 5 декабря — Джордж Брук. Казнь сэра Грифина Меркема, лорда Грея и лорда Кобгема была назначена на утро 9 декабря, но еще 7 декабря Яков подписал помилование осужденным. Их поочередно выводили на плаху, ждали, пока они закончат последние приготовления к смерти, произнесут слова предсмертной молитвы и обратятся с исповедью к присутствующим, а потом уводили в соседнее помещение, где сообщали о королевской милости.

Сохранилось письмо Джорджа Брука к Сесилу, в котором наряду с жалобами упоминаются и услуги, оказанные заговорщиком министру, и данные тем обещания. Из этого письма отдельные исследователи делали вывод, что Брук был агентом Сесила. На эшафоте он стал произносить какие-то «странные слова», которые стража и палачи не дали услышать толпе.

Быть может, иезуиты решили выдать заговор старокатолической партии не только из вражды к ней, но и для того, чтобы отвлечь внимание от собственных планов государственного переворота. Эти планы, как считают, возникли первоначально у богатого молодого католического сквайра Роберта Кетсби. В юности он был рьяным прожигателем жизни. Однако, получив в двадцать лет после смерти отца большое наследство, беспутный кутила как будто переродился. Вместо праздного беспечного гуляки появился надменный аристократ и религиозный фанатик с горячим сердцем и холодной головой, зрело обдумывавший свои планы и решивший использовать любые средства для достижения католической реставрации. В числе других дворян-католиков Кетсби принял участие в мятеже Эссекса, за что был приговорен к выплате огромного денежного штрафа в 2,5 тыс. фунтов стерлингов. Но неудача только укрепила его решимость. Сжигаемый жаждой действий, он не желал считаться с малоблагоприятной обстановкой: ни Испания, ни папа не проявляли прежнего рвения в борьбе за возвращение Англии в лоно католицизма.

Кетсби решил, что английские католики своими действиями должны сами ускорить ход событий — иначе заветная цель отодвинется в совсем далекое, неизвестное будущее. Он доверился нескольким лицам, которые наряду с ним и стали главными организаторами заговора. Среди них важная роль принадлежала Томасу Винтеру, родственнику Кетсби, происходившему из небогатой дворянской семьи в графстве Вустер.