Сказал Каменев слово «красиво», спохватился, посмотрел на Владимира Ильича.
— Продолжайте, слушаю вас, — сказал Ленин.
— Тут вот Пермь, тут вот Уральск, — продолжает докладывать Каменев. Противник стремится создать единый фронт. Поэтому мы нанесём удар вот сюда, пройдём по белым, как нож по маслу. Удар. Ещё удар! И Колчак — как шар в лузу.
— В лузу? — переспросил Ленин.
— В лузу, Владимир Ильич. Уверяю вас, это будет на редкость…
Хотел Каменев снова сказать «красиво», да спохватился, посмотрел на Владимира Ильича.
— …красиво, — подсказал Владимир Ильич.
Помедлил минуту Каменев, повторил:
— Красиво.
Глянул Каменев на Ленина. Глянул Ленин на Каменева. Оба расхохотались.
Владимир Ильич очень ценил знания, опыт и романтический пыл Сергея Сергеевича Каменева. За умелое руководство войсками Восточного фронта Каменев вскоре был назначен Главнокомандующим всеми вооружёнными силами Советской Республики. Правда, кое-кто тогда возражал.
— Владимир Ильич, это у него на словах получается всё красиво.
— Нет, вы неправы, — ответил Ленин. — Он умеет не только убедительно говорить, но и со знанием бьёт противника. И делает это, надо признаться, действительно очень красиво.
КОМЕНДАНТ
Был один из самых тяжёлых моментов гражданской войны. Белые взяли Орёл, подходили к Туле. Враг угрожал Москве.
Страна напрягала последние силы. На фронт уходили все.
В эти тревожные дни комендант Московского Кремля получил распоряжение отправить на фронт под Тулу сто человек из кремлёвской охраны.
Сто человек — это без малого вся охрана.
Комендант схватился за голову.
— Кто же будет нести караул?! Кого посылать на посты?! К тому же…
Самыми первыми часовыми Кремля были бойцы из сибирских рот. Только привыкли они к постам, только освоились — приказ: отправить бойцов на фронт.
Сибиряков сменили латышские стрелки. Только привыкли они к постам, только освоились — приказ: отправить стрелков на фронт.
Устал комендант обучать новичков караульному делу.
Наконец появились в Кремле курсанты. Были в Москве пулемётные курсы. Вот и решили: пусть курсанты не только учатся, но и несут охрану Кремля.
Теперь комендант успокоился.
— Ну, курсантов никто не тронет. Главное дело у них — учёба. А с учёбы срывать нельзя.
И вдруг неожиданно этот приказ: сто человек из кремлёвских курсантов срочно отправить на фронт под Тулу.
Комендант упёрся. Встал на дыбы. Грозился приказ не исполнить. Мало того, заявил, что явится с жалобой к Ленину.
Угрозу сдержал. Явился.
— Если приказ, надо отправить, — ответил Ленин.
Не ожидал комендант такого.
— Владимир Ильич, это же Кремль! А курсанты его защита. Нельзя же снимать защиту. Тем более в этот момент.
— Нельзя, — согласился Ленин. — Если враг подойдёт к Москве, поздно об этом думать.
— Так точно, товарищ Ленин.
— Вот видите, вы сами того же мнения. Значит, надо отдать курсантов.
«Как так?! — хотел возразить комендант. — Я вовсе другого мнения».
Но Ленин не сделал паузы.
— Надо отдать. Защита Кремля проходит сейчас под Тулой. Значит, кремлёвской охране быть именно там — прямая её обязанность. Мы не снимаем охрану Кремля, — добавил Владимир Ильич. — Мы просто её посты переносим под город Тулу.
Другой бы понял, что бит его довод. Но комендант оказался упорным.
— Так ведь это, Владимир Ильич, не просто охрана. Это, Владимир Ильич, курсанты. Их с учёбы срывать нельзя. У них всё по дням расписано. Учебные есть журналы.
— Нельзя, нельзя, — согласился Ленин. — А мы с учёбы срывать и не будем.
«Ну вот, доказал, — облегчённо вздохнул комендант. — Уж тут-то, конечно, оспорить нечем».
Но Ленин не сделал паузы.
— Ведь есть у курсантов учебная практика. Вот и будем считать, что курсанты едут не просто на фронт. А срок наступил для практики. Так и пометьте в своих журналах.
ОДИН И ПОЛТЫСЯЧИ
Учитель Криденер во время мировой войны отличился. Был рядовым солдатом, стал начальником большой пулемётной команды.
— Он на фронте сорока восемью «максимами» командовал! — любил похвастать боевой биографией Криденера председатель Весьегонского учительского союза. (После возвращения с фронта Криденер учительствовал под Весьегонском.)
Молод учитель, строен. Два Георгиевских креста висят на груди героя.
Ходят ребята за ним гурьбой. Не нарадуется председатель новым учителем.
И вдруг призвали Криденера в Красную Армию. Стояла осень грозного 1918 года.
— Как так! Почему?! — возмутились в уезде.
Как правило, учителей призывали не в первую очередь.
Председатель учительского союза грозился поехать в Москву, обратиться непосредственно к товарищу Ленину. И действительно — поехал. Знал он, что Владимир Ильич придаёт огромное значение народному образованию.
Принял Ленин весьегонского председателя. Рассказывает тот о новом учителе. Мол, и учитель Криденер замечательный. И молод, и строен. И о том, что ходят ребята за ним гурьбой.
— А ещё, Владимир Ильич, — голос председателя стал торжественным, он на фронте сорока восемью «максимами» командовал! Два Георгиевских креста заслужил за подвиги.
Сказал, ликующе посмотрел на Ленина. Пусть, мол, знает Владимир Ильич, какие у них в Весьегонске учителя.
Ленин слушал очень внимательно.
— Вот как! — сказал, когда председатель заговорил о пулемётах. — Вот как! — повторил, когда председатель сказал про Георгиевские кресты. Значит, говорите, Криденер командовал сорока восемью пулемётами?
