Седьмая казнь - [48]

– Вы примете приглашение Сета Унгабуэя? Его любопытство не меньше вашего и так же безвредно. К тому же он сочтет себя грубым, если не поприветствует вас лично. Увы, его состояние не позволяет присутствовать на подобных празднествах.

Принц Бифальт хотел спросить – его состояние? Он хотел спросить – празднествах? И больше, чем это, он хотел спросить, не использовал ли Тчуи слово «безвредно» с двойным значением. Собственная цель принца – как и цель его поисков – могла как сама пострадать от вреда, так и нанести его.

Но в доброжелательности Тчуи принц чувствовал нетерпение. Или, возможно, принц Бифальт просто боялся силы переводчика. Вернув своему лицу бесстрастное выражение, но при этом оставаясь напряженным внутри, принц ответил:

– Конечно, я приму его предложение. Я буду рад встретить человека, спасшего наши жизни.

И все же принц помедлил. Вместо того чтобы встать, он наклонился близко к Элгарту. Тихо, но отчетливо он сказал стрелку:

– Час. Не больше.

Затем, доверив смекалке Элгарта истолковать эти, на его взгляд, вполне понятные слова, принц Бифальт подобрал свое оружие и встал.

Тчуи при виде винтовки и сабли принца удивленно приподнял брови, но возражать не стал. Изящно жестикулируя, он провел беллегерца вокруг костра мимо переполненных ковров на противоположную сторону площади.

Оттуда до пышной повозки караванщика было не более двадцати шагов. Несмотря на то что они шли быстро – а принц старался не отставать от широко шагавшего Тчуи – позади них собралось несколько человек. За пару шагов от принца следовали Сути аль-Сури и один из монахов с выбритой макушкой. Вскоре к ним присоединился человек, по богатой и яркой одежде которого можно было предположить, что он предводитель карнавальных повозок – может, их глашатай или распорядитель. Вдобавок ко всему следом за принцем и Тчуи следовали две женщины. Одна была ростом едва выше ребенка и носила скромный плащ белого шелка, волосы ее были распущены, а сомкнутые руки она прятала в рукава. Другая, повыше, с желтоватой кожей и смелыми глазами, оделась ярко и довольно открыто, что придавало ей схожесть с высматривающей добычу куртизанкой.

По всей видимости, они тоже были приглашены к хозяину каравана. Возможно, Сет Унгабуэй имел разные причины говорить с каждым из них – или же он хотел, чтобы эта публика послушала его гостя из Беллегера.

Возле повозки Тчуи остановился. Люди, следовавшие за ним, тоже встали, и переводчик повернулся к ним лицом.

– Подождите, принц. – Принц Бифальт почувствовал, как голос Тчуи пробирает его до костей. – Сет Унгабуэй – хозяин каравана. Здесь его воля. Но он с радостью примет совет избранных. Эти достойные пользуются привилегиями своей прозорливости. Они повелевают своими людьми в караване.

Долгие представления могут быть неудобны среди незнакомцев, особенно если каждый говорит на своем языке или если они плохо владеют вашим. Я назову их вам сейчас, чтобы гостеприимству Сета Унгабуэя не мешали условности.

Принцу Бифальту показалось, что у него перехватило дыхание. Он плохо подготовился к трудностям и лишениям своего похода, но сейчас он был готов и того хуже. Сын своего отца, он все же был только солдатом. Он чувствовал себя совершенно не готовым играть выпавшую ему здесь роль – роль дипломата, прощупывающего намерения других и скрывающего свои.

Он с усилием отнял руки от оружия, чтобы принять любезность Тчуи.

Переводчик объяснил значение слов «принц Бифальт», «король Аббатор» и «Беллегер», произнося их с разным звучанием и окончаниями. Когда пятеро советников обозначили свое понимание, Тчуи сказал принцу:

– Сути аль-Сури вы уже знаете. Народ его – эль-Альгреб, кочевники южных степей, искусные всадники, следопыты и разведчики. Уже много поколений они охраняют караваны здесь и в других землях. Уже много лет они оказывают эту услугу и господину Унгабуэю.

Человек с ним – монах из ордена Поклонения Многим. Они не используют имена и редко говорят, но когда он дает совет, мы высоко ценим его. Члены ордена путешествуют повсюду, где это возможно, в поисках мира.

Монахи, подумал принц Бифальт. «Дарят жизни богам». Как и его люди, он не понимал этого пояснения, данного главным стражем каравана.

Но Тчуи продолжал:

– С ними Аллеманский Танцовщик, которому принадлежит возглавляемая им труппа с великолепным названием «Карнавал Большого Мира». Он проникает в суть того, что не подвластно опыту монахов и кочевников.

Переводчик дал принцу Бифальту время отвесить каждому поклон. Затем он продолжил.

Эти достойные женщины иного рода. Ты можешь решить, что они жрицы, хотя сами они избегают таких слов. Это Амандис, святейшая служительница Духа. – Он указал на низенькую женщину. – Она еще просит добавлять, что она ассасин. – Тчуи хохотнул. – Не завидую тому мужчине, который будет легкомыслен с нею. Ее способности изумят вас.

Ее спутница, или напарница, или соперница – это Фламора, служительница Плоти, тоже святейшая. Она учит миру тех, у кого хватает ума учиться. Хотя их порядки различны, они никогда не расстаются с Амандис. Они считают, или по крайней мере так мне представляется, что ограждают друг друга от крайностей.