Себя преодолеть - [20]
Полтора месяца до игр Кузьмин гнал нагрузки в жиме. Только бы увеличить разрыв с Бубновым! Он бредил в разговорах трехглавыми мышцами, лопаточными, грудными.
Внешне он очень переменился. Не потерял ни грамма веса, а живот втянулся, как у гончего пса. Жирок сбежал, и мышцы еще резче обозначились под тонкой кожей. Перебираются в движении, словно ветер рябит воду. Торс будто сплетен из живых гибких стволов. Грудь упряжью — мускулы перехлестнулись на плечи. На бедрах самые могучие мышцы, огромные, длинные. Ладонью не сомнешь — змеиная плотность. Тело несут легко, как воздух — облака. Переливы и переборы изящных связок. Великая гармония тысяч мускулов. Крепкие суставы, развернутые для опоры...
Страх поражения пересилил врожденную кузьминскую осторожность. Он повторил ошибку многих старых атлетов.
Спасение в тренировке!
А возраст сузил возможности. Подкралась усталость.
На Олимпийские игры в сборную команду страны включили и меня. Поневоле я стал свидетелем финала долгой борьбы.
Соревнования начались в девять вечера.
Пока Бубнов и Кузьмин ждали своей очереди, я разгуливал вокруг дворца. Наряды полиции сдерживали публику у входов. Возбужденный смех, обрывки разговоров. Знакомства на ходу. Блестят лакированные козырьки. Белые мундиры охвачены портупеями. Женщины улыбались, взывая к снисходительности мужчин в форме.
Я уходил в тишину. Громче стучали каблуки по каменным плитам. «Не сладко сейчас ребятам, — думал я. — Разминка. Нервы на пределе».
Сбоку глухо ворчал зал.
Из олимпийской деревни неслась музыка. Пела женщина на незнакомом языке. Чистый глубокий голос проникал в душу.
«Язык не понимаю, а песня завораживает и кружит, — размышлял я. — Потому что вкладываешь свое, как в шум леса».
Навстречу шагал менеджер Генри Лэм, старый знакомый по выступлениям в Москве. Он курил сигару и разглядывал небо.
— Как дела, Боря? — спросил Лэм. Он неплохо говорил по-русски.
— Выступаю завтра.
— Спорт! — философски заметил Лэм и сказал: — Сегодня советский день. Ваши выиграют. — Он отшвырнул сигару и внимательно посмотрел на меня.
— Сколько наберет Хэйдон? — Я нарушил вопросом спортивную этику. Американец Хэйдон — Мой главный противник завтра.
— Хэйдон? — Лэм положил руку мне на плечо и увлек к фонарю над служебным входом. — Хэйдон по движениям соберет... — Он вырвал листок из блокнота и вывел цифры.
Результаты явно завышенные. Я улыбнулся. Взял листок и спрятал в карман.
— Сегодня поздно кончат, — сказал невозмутимо Лэм. — Надоело мне все это.
Я с тревогой подумал, что и мне соревноваться ночью.
Мы шли рядом.
— Очень поздно, — повторил Лэм. Он забавно коверкал слово «поздно». — А завтра участников еще больше!
У входа Лэм махнул рукой и нырнул в толпу. Я немного постоял, разглядывая людей. И побрел к своим.
В коридоре меня задержал египтянин Хамуд, красный от волнения, потный.
— У Хэйдона болит плечо, — жарко лопотал он по-французски. — И спина поранена два года назад. Зацеплюсь вторым за тобою! А Фолц... — Лицо Хамуда искривила гримаса. — В коране сказано: «Кто хочет себе награды в здешней жизни, тому мы и дадим ее!» Потрогай мышцы. Скалы! — Хамуд теребил мои пальцы своей широкой мягкой ладонью. — Фолц — осленок...
Я высвободил руку. Хлопнул Хамуда по-приятельски в спину. Улыбнулся и пошел.
«Ни черта ты не выиграешь, — подумал я. — Хэйдон и больной задавит тебя. И Фолц — орешек не по зубам. И полыхаешь ты, Хамуд, за сутки до соревнований, как пожар. Завтра будешь вываренным мясом».
Наших в раздевалке не было. Я кинулся за кулисы.
Кузьмин уже готовился к выходу. Сгрудились ребята, врач, тренеры, массажист.
Кузьмин затянул потуже ремень. Пригладил волосы и двинулся на сцену. За ним — тренер Порошин. На сцене они остановились. Кузьмин взял у Порошина вату, смоченную нашатырем. Натер виски. Вздохнул глубоко.
Штангу Виктор Михайлович поднял легко. Уверенное и красивое движение. Зал восторженно охнул.
— Молодец, Витя! — выпалил Порошин и накинул ему на плечи шерстяную рубашку.
— Судья держит[2]. Думал, лопну, а хлопка нет. И над Юркой так же измывался. Своих вперед пропускает. Герб наш не по нутру. Фашист! — прерывисто дыша, выкрикивал на ходу Кузьмин.
— Будет! — приказал Порошин. — Отдышись. Снова на помост сейчас. Стул!
Массажист бестолково засуетился.
— Этот судья хвастался вчера, что Москву в бинокль видел. Обещал: «Вернемся в Россию».
— Прекрати! — крикнул Порошин. — Да где же стул?
— Сдохну, а не поддамся. Я таких под Старой Руссой из поиска приводил. Полны штаны, и на все готовы. Лишь бы выжить.
Врач выхватил стул у служителя.
— Прибавим пять килограммов? — Порошин заботливо кутал плечи Кузьмина в рубаху. — Береги тепло.
— Через пять «пойдем», как условились, — подтвердил Кузьмин. — Щекин, передай судьям.
Виктор Михайлович полулежал на стуле, запрокинув голову. Он говорил, и кадык шевелился. На шее проступали багровые пятна — следы грифа.
— А публика не аплодирует. — Врач оглянулся. — Билеты втридорога. Богатой сволочи понаехало. Туристы с деньгой. Освистывают с наслаждением.
— Гады! — Кузьмин дернулся. — Зря надрываются. Не я — Юра выиграет. Но выиграем обязательно!
Обладатель титула «Самый сильный человек планеты», знаменитый атлет Юрий Власов рассказывает в своей повести о личном опыте преодоления жизненных невзгод, способности противостоять недомоганиями и болезням, умению поверить в себя и свои силы путём физических тренировок и самовнушения. Этот потрясающий дневник наглядно доказывает правоту автора («Жизнь — это всегда акт воли!», «Без преодоления себя ничего не добьёшься!») и протягивает руку помощи каждому, кто попал в сложные жизненные обстоятельства, но не желает сдаваться.© бушмен.
Книга «Соленые радости» написана известным советским спортсменом, неоднократным чемпионом мира Юрием Петровичем Власовым.Герой произведения – тоже атлет – задался благородной целью изучить природные закономерности силы. В последнем, самом сложном эксперименте, поставленном на самом себе, герой допускает ряд просчетов, которые серьезно отражаются на его физическом состоянии.Преодолению трудностей, возникших в результате экспериментальных просчетов, и победе, прежде всего над самим собой, посвящается это художественное произведение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о юношах, которые выросли во время Великой Отечественной войны и почти все потеряли отцов. Они пришли в Суворовское училище в 1946 году, которое дышало торжеством победы, и воспитывались боевыми офицерами — участниками великих сражений. Она — о жизни в Суворовском училище, об эпохе сталинского времени, оставившего след в судьбах ребят, о первом чувстве любви, о свершившихся мечтах и надеждах. Эта книга как кислородная маска для современников, принимающих от новой эпохи смертельные удары безобразия и невежества.
Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Бывший чемпион мира по тяжелой атлетике Ю.П.Власов рассказывает о значении физической культуры и спорта, как одного из оздоровительных средств, об отличиях большого спорта от обычного, о взаимоотношениях большого спорта с обществом, о допингах.
Цензурные ограничения недавнего прошлого почти не позволяли Ю. Власову — известному общественному деятелю, писателю, спортсмену — публиковать свои произведения. В сборник «Стужа» вошли впервые издающиеся рассказы и повести, написанные автором еще пятнадцать — двадцать лет назад.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.