— Нет. Штраф не накладывается.
— Выложи больше карт.
Демонесса вытащила девятку пик, тройку пик, шестёрку треф и восьмёрку треф.
Флаш принялся тщательно их изучать. Цвета больше не сменяли друг друга, а числа не уменьшались. Он вообще не видел связи между открытыми картами. Похоже, он в тупике.
— Третья карта лишняя, — подсказала Иззи.
— Лишняя не только она, но и четвёртая, пятая и шестая! — возразил мальчик.
— Не вообще, а в том плане, что отличается от первых трёх, — пояснила она. — Видишь: в верхнем ряду у каждой карты по два символа, пока не идёт третья — с одним. Потом два, два и один.
Он посмотрел более внимательно: так оно и было. Иззи видела расклад под другим углом и оказалась более изобретательной, чем Флаш.
— Очко тебе, — подытожил он.
Они начали снова. Девушка выложила восьмёрку червей, вальта пик, пятёрку треф и четвёрку треф. Когда мальчик вынужденно признал своё поражение, она добавила девятку бубей, туз бубей, семёрку бубей и шестёрку бубей.
Он совсем запутался.
— По алфавиту, — объяснила Иззи.
— Но они же выложены не в алфавитном порядке!
— Зато номера — в алфавитном.
Флаш только вздохнул.
Так оно и продолжалось. Демонесса обладала большим талантом к играм, чем он. По крайней мере, к данной конкретной игре. К тому времени, как они остановились на ночлег, он уже отстал безнадёжно. Любые последствия, которые Иззи для него придерживала, придётся принять.
— Откуда у тебя такие карточные способности? — печально поинтересовался мальчик.
— Мой отец — шахматный гроссмейстер и лучший игрок на всей Фазе, не считая твоего дедушки, — польщённо улыбнулась она. — От него я унаследовала память и хватку в области цифр. Никто не побьёт меня в подобных играх.
— Может, в этом и заключается твоё проклятие! — воскликнул Флаш. — Демонам не нравится, когда их побеждают демонессы.
Иззи покачала головой. — Думаешь, я этого не знаю? Будь ты подходящей парой, ты бы никогда не узнал о моём превосходстве в играх.
Кажется, она знала, что делает. К чему волноваться, что о ней подумает мальчик, если он всё равно теплокровный — то есть, с точки зрения снежных демонов, для брака бесперспективный? Глупо, но Флаш почти расстроился.
Поужинали они прямо в санях. Он наколдовал холодные сэндвичи и остывшее молоко для себя, не желая пугать спутницу видом горячей пищи, а та съела мороженое из своих запасов. Через какое-то время его молоко совсем обледенело, и они поменялись. «Если мы — то, что мы едим, неудивительно, что она такая сладкая», — подумал мальчик.
Демоны-охранники охотились на бегу, преследуя сугробчатых кроликов и убивая их ледяными копьями. Также они пускали в снежных гусей ледяные стрелы, сбивая в воздухе. Эта морозная пустыня в действительности полнилась жизнью, если знать, где её искать. Вероятно, магия защищала их от минусовых температур, как ограждала от его жара Иззи. Здесь было куда интересней, чем Флаш ранее полагал. Теперь он замечал и растения: от пушистых кочек белой травы до студёных деревьев.
— Боюсь, я утрачиваю свою привлекательность, — полушутя фыркнула Иззи. — Твой взгляд прикован к пейзажу. — Она набрала в грудь воздуха. — Неужели увидел более симметричные горки, нежели мои?
— Не дразни меня так, будто не знаешь моего подлинного возраста, — укорил её Флаш.
— Ладно уж, — удовлетворённо кивнула девушка.
Собаки вытянули сани на выступ заблудившегося ледника. На западе в небе собирались тёмные облака, провожая заходящее солнце.
— Ночью будет ясно, — прокомментировала Иззи. — Но думается мне, лучше укрыть тебя чем-нибудь.
— Верно. Сугробы, в отличие от тебя, меня не привлекают.
Демонесса невинно улыбнулась. — Посмотрим.
Стражники распаковали палатку из снежной ткани и закрепили её на больших сосульках. Иззи забралась внутрь, жестом пригласив Флаша следовать за ней. Там она достала лампу из цельного кристалла, которая озарила их холодным голубым светом. Его едва хватало, чтобы видеть друг друга.
— Снега на две постели здесь не будет, — сказала она, сгребая всё в середину. — Придётся делить ложе.
— Я сотворю себе отдельное с помощью магии… — начал было мальчик.
— Нет смысла, — прервала его Иззи, скидывая с себя морозную шубку. — Твои чары уже предотвращают таяние.
— Верно, однако…
— И мне по душе твоя компания, — продолжала демонесса, стягивая с себя тонкий свитерок. — В любом случае, мне не нравится спать одной.
— Но…
— Снимай одежду, — велела она, выступая из сброшенной юбки-колокольчика. — Не хочешь же ты испачкать чистый снег.
— Но она нужна мне, чтобы согревать!
— Да нет же, тебя греют чары, — усмехнулась Иззи, легко скидывая с себя нижнее бельё и вешая его на ледяной крючок. Её тело сияло невинностью, напоминая статую из стекла и алебастра, оживлённую Коричневой.
— Но мужчина не имеет права спать рядом с женщиной, не принадлежащей его роду, — запротестовал Флаш.
— А ты не мужчина, ты — ребёнок. Думаешь, моя память столь коротка?
— Даже так, спать вместе обнажёнными — неправильно.
— И что? Разве твой двойник на Протоне не поступает так всё время?
Она побила его доводы с той же лёгкостью, с какой действовала в карточных играх. Нагота в другом измерении считалась нормой. Разумеется, Нипи давно к ней привыкла, но он не мог передать тело ей, поскольку девочка лишилась бы защиты магии — а следовательно, и тепла.
