Сдержать обещания. В жизни и политике - [30]

Мой друг Боб Каннингэм и несколько других ребят попросили моей помощи в поиске сильного кандидата на место в Конгрессе США в 1972 году. Этот кандидат должен был взять на себя новые обязанности. Мы обратились к Берту Карвелу, бывшему губернатору. Мы обратились к судье Джо Таннеллу — стипендиату программы Родса[15] и председателю Верховного суда штата Делавэр. Мы обращались к нескольким демократам, руководителям корпораций, и среди них был идеальный кандидат, руководитель компании. Но все, к кому мы обращались, отказывались. Прежде всего потому, что перспектива избирательной гонки выглядела безнадежной. Занимавший должность в Конгрессе республиканец Джеймс Боггс не проиграл ни одних выборов с 1944 года.

Весной 1971 года мне приходилось хлопотать и по личным делам. Я нашел покупателя на дом в Мейфилде и успел договориться с ним за день до того, как было достигнуто соглашение по Норт Стар. На дом в Ньюарке и на ферму в Элктоне покупатели тоже нашлись, но переговоры с ними тянулись уже не один месяц. В ноябре должен был родиться наш третий ребенок. К тому же оставалась еще одна проблема: я чувствовал, что будет неправильно, если я перееду из округа, где находится мой Совет. Даже учитывая тот факт, что мы стали владельцами Норт Стар, я считал, что пока не нужно переезжать. После обсуждения мы с Нейлией решили, что есть только один выход. В следующие выходные мы поехали на обед к моим родителям — в дом на Вудс Роуд, расположенный прямо посреди округа. Как обычно, мы сели за стол, мальчиков усадили в детские стульчики, и я сразу перешел к делу. Я посмотрел на Нейлию, но прежде, чем я открыл рот, мама спросила: «В чем дело, Джоуи?»

Моя мама подмечала все.

— О, этот дом, что мы купили, — я повернулся к отцу, — вам он наверняка понравится, пап. Там есть земля. Есть бассейн. Вам он правда понравится.

— Да, звучит отлично. Ты молодец.

Я заметил, как мама искоса взглянула на меня.

— Понимаешь, пап, этот дом находится за пределами моего округа.

— Ну, да. — Он не понимал, почему это должно волновать его.

— Ну, пап, я хотел бы попросить тебя об одном одолжении.

И папа сказал: «Да, конечно».

— А теперь, Джо, — сказала мама папе, — держись!

— Ну, пап, вы не против переехать в дом в Норт Стар, чтобы мы могли пожить здесь?

— Господи Иисусе! Джоуи! — Мой папа редко повышал голос. — Ты же только что переселил нас сюда.

— Тебе наверняка понравится это место, пап. Тебе оно точно понравится. Это всего лишь на год или вроде того. Республиканцы все равно уже перекроили мой округ. Сейчас две трети округа — республиканцы. У меня снова нет шансов.

— Хорошо, — сказал он, — но, черт подери, Джо… Да… Ладно.

— Ты должен дать нам на это какое-то время, Джоуи, — сказала мама. Она хорошо меня знала.

Я отвез папу посмотреть дом и понял, что он ему понравился, поэтому через три дня, когда он был на работе, в Вудс Роуд появился Джимми на грузовике. (При переезде семья Байденов никогда не пользовалась услугами фирм-перевозчиков, мы справлялись со всем сами.) Первым делом Джимми начал грузить кровать.

— Только не кровать, Джимми, — взмолилась мама. — Пусть она еще будет здесь, когда отец придет домой.

— Не беспокойся, мама, в Норт Стар мы сначала поставим кровать. Вечером вы уже заселитесь.

Поэтому мама позвонила папе в автосалон.

— О, господи, Джо, — сказала она ему. — Не приезжай сегодня вечером в Вудс Роуд.

— Что?

— Не приезжай сегодня в Вудс Роуд. Они перевозят наши вещи сегодня.

— Черт бы побрал этих деток. Да что с ними такое?

И после работы он поехал в Норт Стар, где к тому времени уже стояла его кровать.

Мы с Нейлией решили заниматься проблемами, связанными с бассейном, в течение лета, а когда закрыли бассейн осенью, то переехали в дом моих родителей в Вудс Роуд. Нам с Нейлией было по 28 лет, и наша жизнь все еще была на стадии устройства. Наконец-то мы жили в красивом и удобном доме, как мне всегда хотелось. И я был уверен, что мы переедем в Норт Стар прежде, чем мне исполнится тридцать. Нейлия была надежным тылом. Она ко всему относилась легко, неуверенность в себе и незащищенность были ей несвойственны. Я мог быть нетерпелив, резок, недружелюбен, но Нейлия умела сглаживать острые углы моего характера. Она заботилась о троих детях, присматривала за домами, была в курсе политических событий. Ей как-то удавалось устраивать нашу жизнь так, что семья, работа и политика были одним безупречным целым. У нее не было потребности раскладывать нашу жизнь по полочкам, отделяя одну ее часть от другой. Она прилаживала эти части одну к другой без видимых усилий.

В основном благодаря Нейлии в моей новой адвокатской фирме дела шли успешно. Когда мы выиграли наше первое серьезное дело, я получил чек на пять тысяч долларов на имя Джозефа Робинетта Байдена-младшего. Это был первый чек на крупную сумму в моей жизни. Этот чек не избавил нас от финансовых проблем, но мы с Нейлией чувствовали, будто можем купить весь мир. Поэтому мы отправились в лучший мебельный магазин в штате и купили кровать с балдахином, гарнитур в столовую и большой письменный стол в мой офис. Счет на оплату получился солидным — может быть, больше среднего чека из магазина, — но мебель того стоила. Кровать и гарнитур для столовой соответствовали уровню такого места, как Норт Стар, и Нейлия сказала, что я заслужил письменный стол, соответствующий статусу главы крупной фирмы. Более практичные молодые люди, возможно, держались бы осторожнее. Но это была наша авантюра, а Нейлия была уверена в нашем будущем: «Мы должны покупать качественные вещи, — сказала она мне в тот день в магазине. — Мы должны покупать то, что прослужит нам всю жизнь».