Сделано в ССССР Роман с китайцем - [5]

Шрифт
Интервал

(единственная!) поздравляет с днём рождения. Никогда не застаёт

(Гагарин не любил праздновать этот с позволения сказать "праздник" дома, неведомая сила гонит его куда подальше), Мамонтова оставляет запись на автоответчике, он не перезванивает.

На встрече они увидели друг друга впервые после стольких лет.

Гагарин сдержанно похвалил Наташу за последовательность (она совсем не изменилась), а Наташа зачем-то подарила ему блокнот. Обычный такой, с невзрачной серой обложкой и глянцевой нелинованной бумагой, приятной на ощупь (таких теперь не выпускают).


7.

Таких теперь не выпускают, потому что единственным украшением блокнота оказывается советский знак качества на изнанке нижней картонки и гордая надпись под знаком "Сделано в ССССР".

Знак качества, гост да артикул, всё как у взрослых. Но с опечаткой – на одну "С" в слове "СССР" больше. Оттого и редкость. Диковина.

Из-за опечатки этой.

Наташа с чувством продемонстрировала символ прошедшей эпохи, сказав, что специально хранит его с допотопных времён, чтобы передать в правильные руки. Где ещё увидишь такое, да ещё и с ошибкой в написании? Вот уж точно, никогда, нигде.

– Для бессмертных творений, ведь ты же, я помню, хотел стать писателем, – Наташа улыбнулась.

– Ты и это помнишь? – Удивился Гагарин, и ему стало неловко за то, что он пришёл без подарка (кто ж знал?!).

– У меня до сих пор остались твои почеркушки. – Сказала Наташа.

– А вот, видишь, врачом стал, – ещё сильнее смутился Гагарин и отчего-то добавил, – реаниматологом.

– Ну, значит, ты как Чехов, людей лечишь и пишешь?

– Ага, пишу, – соврал Гагарин.


8.

Врать Гагарин не любит, но врёт часто. На самом деле, он давно ничего не пишет. Даже не пытается. Ещё с института: времени нет.

Писанина требует отстранения и медленных скоростей, а Олег слишком увяз в жизни, дни мелькают как заведённые. Как белые разделительные полосы на шоссе.

Хотя, нет, вру, был у Гагарина один период, когда он марал бумагу.

Без особой, осмысленной цели, просто чтобы время скоротать – когда после окончания института его распределили на Чукотку. Огненную воду пить не хотелось, а времени было так же много, как и снега вокруг – плотного, пористого, подозрительно чистого. (6) Исписывал целые блокноты колючим, неразборчивым (врачу положено) почерком.

Потом уехал и забыл, точнее, не забыл, отложил в самый дальний ящик,

"после как-нибудь", хотя вот, недавно купил, зачем-то, поддержанный ноутбук, может быть, для того, чтобы наконец начать писать. Рассказы или докторскую (забыл сказать, Олег Гагарин, между прочим, кандидат медицинских наук) про локализацию болевого синдрома.

"Накоплен большой фактологический материал, – рассказывает Гагарин невидимому собеседнику и рубит ладонью воздух, – выработана оригинальная стратегия на каждый отдельный случай…" В этот момент невидимый соглядатай окончательно испаряется, и Олег включает подфарники.

(6) От жизни в снегах (край света, однако) у Гагарина осталось два ярких воспоминания, которые со временем превратились в заезженные пластинки (столько раз отрабатывал). Оба связаны с едой.

В первом воспоминании фигурирует заливное из оленьего глаза – приносят Гагарину медную миску, он смотрит в неё, а из миски, словно зеркальным отражением, смотрит на него мёртвый глаз. Неповреждённый, цельный, словно муха в янтаре.

Гагарина едва не вывернуло, передёрнуло, будто в карбюратор вода попала, но пришлось сдержаться: местные жители пристально наблюдали за реакцией. Думал, засада или подстава, оказалось: самое деликатесное лакомство, преподносимое особенно важным персонам. Знак уважения – врач на севере это же до сих пор святое: что может быть круче? Почтальон? Продавец в лавке?

– Представляете, я к нему с вилкой, а он на меня смотрит… – Как правило, именно так он и заканчивал веселить пьяные компании.

И его обязательно спрашивали:

– Ну, и как, ты съел? Или хотя бы попробовал?

Гагарин расправлял плечи и с достоинством кивал.

Далее следовал другой обязательный вопрос:

– Ну, и как оно на вкус? – Лица слушателей заранее съёживались от омерзения.

Гагарин молча пожимал плечами и после мхатовской паузы (словно вспоминал ощущения) равнодушно говорил.

– Желток яйца. Желток яйца, однако.

После этого слушательницы делали вид, что их мутит, а слушатели выпивали по очередной, словно желая запить неприятное ощущение.

Второе воспоминание короче и отвратительнее. Его Гагарин приберегает на финал, пугать новеньких медсестёр на дежурствах. Де, пригласили его в одну ярангу роды принимать, а потом предложили пельменей отведать, всё чин по чину. Поел Гагарин пельменей, выпил огненной воды порядочно, вышел из яранги по малой нужде, а там у костра косматые старухи сидят, фарш делают. Ну, как они его делают – сырое мясо берут и пережёвывают. Рвут на части и жуют, жуют, пока оно фаршем не становится.

– Своими гнилыми зубами. – Коротко выстреливает Гагарин в слушателей и добавляет для острастки. – Слезящиеся глаза, гнилые зубы, ужас.

Очень часто рассказывал. Раньше. Теперь меньше: давно в городе, не нужно. Избыточно. Вот и на встрече выпускников не рассказывал. Хотя мог.

Просто… Этот снежный, холодный мир… На излёте лета случилась у Олега там любовь. Светочка. Кроткая якутская девушка, которую он практически усыновил. Некоторое время жили вместе, она его умиляла, он её воспитывал. Поднял, можно сказать, на ноги. Наконец уговорил учиться. План был прост: она едет в столицы, он, отработав контракт, за ней. Возвращается, а она уже модная штучка. Так и получилось.


Еще от автора Дмитрий Владимирович Бавильский
Чужое солнце

Все люди – путешественники, даже если они путешествуют по родному городу. Человек всегда в странствии, что бы с ним ни происходило. Люди вечно куда-то идут, едут, плывут или летят – а некоторые путешествуют, даже сидя дома. Эта книга – о том, как возникали дороги и куда они вели, как люди странствуют по ним, как принимают других странников, как помогают друг другу в пути – и как возвращаются домой.


Нодельма

Бавильский Дмитрий Владимирович родился в 1969 году в Челябинске. Окончил ЧелГУ. Литературный критик. Автор романов «Едоки картофеля», «Семейство пасленовых» и «Ангелы на первом месте». Живет в Челябинске.Из изданного в харьковском «Фолио» романа «Нодельма» можно почерпнуть немало сведений о быте среднестатистического успешного москвича.


Желание быть городом. Итальянский травелог эпохи Твиттера в шести частях и тридцати пяти городах

Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.


Ангелы на первом месте

Возможно, первый в мире роман, действие которого происходит внутри Живого Журнала (LiveJournal.com). Ну, и еще немного внутри театра.Все начинается с того, что письма с признанием в любви по ошибке падают в чужой почтовый ящик. Неведомый поклонник признается в любви Марии Игоревне, стареющей приме провинциального театра города Чердачинска, и угрожает самоубийством, если актриса не ответит ему взаимностью. Актриса решает разыскать незнакомца человека, чтобы спасти его. Но как это сделать в большом городе, не зная о человеке ничего – ни адреса, ни имени? Параллельно в романе появляется психоаналитик Макарова.


Едоки картофеля

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Невозможность путешествий

Книга Дмитрия Бавильского, посвященная путешествиям, составлена из очерков и повестей, написанных в XXI веке. В первый раздел сборника вошли «подорожные тексты», где на первый взгляд ничего не происходит. Но и Санкт-Петербург, и Тель-Авив, и Алма-Ата, и Бургундия оказываются рамой для проживания как самых счастливых, так и самых рядовых дней одной, отдельно взятой жизни. Второй цикл сборника посвящен поездкам в странный и одновременно обычный уральский город Чердачинск, где автор вырос и из которого когда-то уехал.


Рекомендуем почитать
Аномалия

Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.


Фиолетовые ёжики

Фиолетовые ёжики. Маленькие колючие шарики из китайского города Ухань. Ёжики, несущие смерть. Они вернулись к ней шестьдесят лет спустя. Прямиком из детства. Из детских снов. Под новым именем – Корона. Хватит ли у неё сил одолеть их? Или она станет очередной жертвой пандемии массового безумия? В оформлении обложки использованы фотография и коллаж автора.


Ночные тени

В своём новом сборнике Мельхиор Верденберг отправляется в «джунгли» повседневной жизни Швейцарии. Его истории рассказывают о бытовых драмах, будь то роковая случайность, преступление или несчастье, произошедшее по собственной вине. Рассказчик, добродушный или злой, насмешливый или задумчивый, склонный к пессимизму или желающий просто развлечь, составил из двадцати двух коротких новелл пестрый калейдоскоп несовершенств человеческой природы.


Побег

История знаменитого побега генерал-лейтенанта Л.Г. Корнилова из австрийского плена.


Литвин

Казалось бы обычная жизнь молодого парня – работа, друзья, интересы. Ничто не нарушало обычного течения. Но всего лишь простой разговор, незначительное замечание, приоткрывает завесу тайны собственных воспоминаний. И мир становится странным и нереальным, начинает видеться в новом свете, изменяясь прямо на глазах. А прошлое, казавшееся таким далёким и утраченным, вторгается в настоящее. Заставляет проживать и чувствовать по-новому, заставляет менять своё восприятие. Как справляться с этим наваждением и что оно пытается сказать?..


О космосе, или Прощание с иллюзиями

Небольшой рассказ на конкурс рассказов о космосе на Литрес.ру 2021-го года. Во многом автобиографическое произведение, раскрывающее мой рост от мальчишки, увлечённого темой космических полётов, до взрослого без иллюзий, реально смотрящего на это.