Счастливые времена - [20]

— Подумаешь, «ракушки», — философски ответила ей Елена. — У меня так целый банк украли.

— Ваш банк грабанули? Ну, дела… Вот так — беспредел.

— Да нет, банк не ограбили. Само здание куда-то делось. Я понимаю, ваши прилавки, их можно вывезти быстро, а вот чтобы такое здание, с магазином, с банком… Совсем новое… В голове не укладывается. Вчера стояло, сегодня — нет. Может, я в летаргическом сне все проспала?

— Ты не больна ли, подруга? Как это здания нет? А что же там стоит?

— Какие-то частные дома.

— Ох, и крутые же это ребята, если они такую громадину снесли, а коттеджи построили.

— Какие там коттеджи. Сараи! Развалюхи! Не веришь, сама посмотри.

Наталья недоверчиво посмотрела на подругу и сипло сказала:

— Ты сумку постереги, а я щас, быстро.

Через несколько минут она вернулась слегка ошарашенной.

— И что ты делать собираешься? — спросила Парамонова.

— Не знаю, может, на улицу Кирова сходить. Там у нас первый филиал находится, вдруг там кто-то что-то знает.

— Слушай, я, наверное, с тобой. Там у «молодежки» Светка Лактионова торгует — мы с ней вместе в Турцию, в Польшу ездили. Да ты ее знаешь!

Лена согласно кивнула головой.

— У Светки кое-кто есть в верхах, уж она — то точно знает, что с нашими киосками случилось. Ты мне поможешь сумку донести?

Девушки подхватили Натальину сумку с двух сторон и по подземному переходу прошли на троллейбусную остановку. Но там их поджидала очередная неприятность. Только они вынырнули из перехода на белый свет, как рядом с ними остановилась желтая машина ТТУ и подняла свою вышку. Потом на нее взобрался какой-то парень, и стало ясно, что ближайшие полчаса в нужном им направлении троллейбусы не поедут. Пришлось им идти пешком, благо, нужная улица находилась совсем недалеко.

По дороге они говорили о детях: Никонова о том, что дочка постоянно ноет — просит проколоть ей уши под сережки. В ее классе уже несколько девочек серебро и золото носят. Придется, наверное, ей уступить, но она Жаннке ни золото, ни серебро носить не позволит, а только бижутерию. Нельзя же в девять лет драгоценные металлы в ушах таскать. Наталья же рассказывала, что сын Вадька вчера вечером уехал к ее родителям, но не вернулся. Видимо, у них заночевал. И если к школе, к двум часам не приедет, надо будет его наказать. Вот ведь характер пошатущий, весь в папеньку своего — Витьку Парамонова…

За такой вот милой беседой дамы дошли до магазина «Молодежная мода». А там, возле закрытой пока что угловой двери, их внимание привлекла довольно большая толпа граждан.

Собравшиеся люди были построены в изогнутую колонну в затылок друг другу и, похоже, чего-то ожидали. Наталья и Елена удивились подобной картине и, из свойственного всем женщинам любопытства, подошли поближе. Их появление, надо сказать, не осталось незамеченным, мало того, для стоящих в очереди людей подруги явно стали всеобщим центром внимания. И это внимание, сопровождаемое столь пристальным разглядыванием, произвело на Елену неприятное впечатление. Она и до этого, во время всего перехода от «Детского мира» до универмага, ощущала в душе какую-то странную обеспокоенность, но за разговорами с Натальей она не очень-то обращала на нее внимание. А тут до нее дошло, чем вызвано это тревожное чувство. Ее сегодня слишком часто разглядывали. Она без конца ловила на себе изучающие взгляды женщин и мужчин. Лена, честно говоря, была весьма красивой женщиной, да и Наталья мало в чем ей уступала, так что чужое внимание их не очень удивляло. Но то, как их рассматривали сегодня, было непривычно.

— Ты не знаешь, чего это они на нас вылупились? — спросила Наташка у нее шепотом. У меня все в порядке с одеждой?

Никонова оглядела подругу и ответила:

— Все в норме.

«Иностранки, наверное», — прошелестело в толпе.

— Странные какие-то, ты посмотри, как они одеты! — прошептала Парамонова.

И тут до Елены дошло. Она, наконец, поняла, что смущало ее во внешнем облике стоявших перед ней людей. Все они, как на подбор были удивительно старомодно и некрасиво одеты. Складывалось впечатление, что это — очередь обедневших интеллигентов и пролетариев за каким-нибудь пособием.

— Где их собрали. Так лет пятнадцать назад одевались, — сообщила Наталья результаты своих наблюдений. — Сейчас в болоньевых куртках и подобных пальто только бомжихи гуляют.

— А может, тут подписи в поддержку каких-то кандидатов собирают или протестуют против чего? — спросила то ли у нее, то ли у самой себя Елена.

— Нет, не похоже. Лозунгов и транспарантов нет. Да и почему у универмага, а не на площади или не у администрации?

В очереди пошептались, и внимательное ухо уловило бы: «Нет, не иностранки. По-русски говорят. Наверное, москвички или из Прибалтики.»

Чтобы пояснить это необыкновенное внимание к нашим героиням, надо вспомнить, что человек, стоящий и ждущий, замечает гораздо больше, нежели спешащий или занятый своими делами. Естественно, если вам довелось долго ждать своей очереди в кабинет стоматолога, вы волей-неволей изучите все плакаты, призывающие вас беречь зубы. Хотя сведения, почерпнутые вами из этой наглядной агитации, порядком опоздали. Но если вы слесарь-сантехник и пришли в Эрмитаж прочищать забившийся унитаз, то вам, скорей всего, дела не будет до всех накопленных в его залах богатств.