На губах Димитри заиграла чарующая улыбка. О, в этих глубоких, бархатных, темных как ночь глазах можно утонуть! Оливия с беспокойством подумала, не напрасно ли она согласилась.
— Ради себя?
Сознавая опасность, которой подвергнется, если будет смотреть Димитри в глаза, она сосредоточила внимание на третьей пуговице его рубашки.
— Конечно, — подтвердила Оливия, которой чудом удалось принять равнодушный вид. — Это будет прекрасный отдых. Великолепная местность, машина — я настаиваю, чтобы она находилась в моем распоряжении, — и возможность знакомиться с красотами твоей страны.
— Я не постою за расходами, чтобы развлечь тебя, — с манерной медлительностью проговорил Димитри. Он оказался прав. Ее можно купить. Кажется, каждая женщина имеет свою цену. Разочарование лишило его удовольствия, которое возникло у него от сознания своей власти над Оливией. — Но взамен ты дашь мне честное слово, что выполнишь свое обещание и не пойдешь на попятную. Я должен знать, что мой план обязательно удастся.
Ее глаза, чарующие и бездонные, синие, как воды у мыса Олимпос, вспыхнули.
— По рукам? — сказал Димитри резче, чем хотел. — Поклянись, что ты доведешь это дело до конца, — он протянул Оливии руку.
— Клянусь.
Ее пальцы неуверенно коснулись его ладони, и затем ее рука скользнула в его руку.
Это было не то, что Димитри намеревался сделать, но он притянул Оливию к себе, и она оказалась в его объятиях. Внутренний голос шептал ему, что еще слишком рано, что он может отпугнуть ее, но он с удивлением понял, что не может удержаться.
Внезапно они поцеловались. Это были страстные, неистовые поцелуи, обжигавшие их, словно раскаленное железо. Слившись в грубом объятии, Димитри и Оливия неистово ласкали друг друга, отчаянно стремясь удовлетворить руками неутолимую потребность тела.
Взаимная необузданность поразила Димитри, который всегда гордился своим галантным ухаживанием за женщинами, позволявшим ему добиться цели путем вкрадчивых ласк и поцелуев. Но сейчас над ним возобладали чувства, и рассудок отказывался повиноваться ему, сосредоточившись на восхитительных ощущениях, вызываемых мягкостью податливых губ Оливии и ее гибкого тела, прильнувшего к нему так, будто они были созданы друг для друга.
Он приник губами к ее теплой шее, и она со вздохом удовольствия откинула голову назад. Он был потрясен ее красотой. Оливия была так мучительно-прекрасна, что его тело с головы до ног отзывалось на ее прелесть острой пронизывающей болью.
Под давлением его тела Оливия отступила назад и прижалась к стене. Димитри опустил руку и, задрав ей юбку, принялся с наслаждением поглаживать ее мягкое бедро. Вздрогнув, она подняла ногу и завела ее за спину Димитри. Едва сдерживая возбуждение, он начал раздевать ее.
Оливия медленно подняла руки над головой, смело открываясь ему.
— Ты невероятно красива, — прошептал он, наклоняя голову, чтобы поцеловать холмики ее душистых грудей, выступавших из кружевного бюстгальтера.
Димитри закрыл глаза, почувствовав, как она изогнулась, требовательно упершись в него бедрами, и он покрывал ее страстными поцелуями до тех пор, пока у него хватало дыхания. Бешеное желание овладеть Оливией стало еще сильнее.
Даже если она использовала его… Он в ярости сорвал с нее трусики, и его пронзила дрожь, когда Оливия облегченно вздохнула и расслабилась.
Оливия понимала, что это безумие, но не могла остановиться. Вся решимость мгновенно исчезла, когда она оказалась в объятиях Димитри. В ее сердце вспыхнула радость, когда он посмотрел на нее, и она поняла, что еще любит его и будет любить всегда. Как животному, умирающему от жажды, нужна вода, так Оливии был нужен Димитри, чтобы дать ей жизнь и наполнить ее целостностью. Без него она ничто.
Постанывая от тревожной радости, она начала стаскивать бюстгальтер, едва не рыдая оттого, что ее неловкие пальцы не могут справиться с крючками. Димитри протянул руку ей за спину и дернул. Голые груди Оливии, вырвавшись на свободу, коснулись его груди, и темные соски мгновенно напряглись, налившись острой болью. Они займутся любовью. Их чувства снова вспыхнули. Все будет как прежде, мечтательно подумала она.
Когда все закончилось и Димитри откатился от нее и встал, Оливия улыбнулась и с удовольствием потянулась, наслаждаясь ощущением любви и обожания. Затем она лениво открыла слипающиеся глаза.
И недоуменно моргнула. Вместо того чтобы с улыбкой склониться над ней, Димитри направлялся к двери. Глядя на его напряженную мускулистую спину, она поняла, что он с трудом сдерживает бушующие в нем чувства. Кровь застыла у нее в жилах.
— Димитри, — прошептала Оливия. Внезапно ее охватил страх.
Он резко остановился, как будто она ударила его хлыстом.
— Я не ожидал, что ты с таким энтузиазмом сыграешь роль любящей жены, — хрипло пробормотал он. Голос у него дрогнул.
Оливия почувствовала себя так, будто ее ударили в живот. Но она справилась с охватившим ее ужасом. Он не должен узнать, какие чувства она испытывает.
— Я всегда ратовала за здоровое отношение к сексу, — дерзко заявила она.
— Возможно, поэтому он доставляет мне такое удовольствие. Никаких ограничений. Мечта каждого мужчины. Можешь принять душ. Ты знаешь, где он находится, — с этими словами Димитри решительно вышел, громко хлопнув дверью.