Счастье. Двадцать семь неожиданных признаний - [50]
– Переключаю вас на службу контроля качества.
– Не надо переключать меня на службу контроля качества! Можно переключить меня на автоперевозчика, чтобы он мог мне попробовать внятно объяснить, какого лешего я жду его полчаса на улице?!
– Переключаю вас на службу контроля качества.
– Не!.. Алло. Да. Да, у меня есть претензия. Я тут стою полчаса на улице и жду свое такси. Что значит – люди и дольше ждали?! Что значит отменять заказ?! Я зачем стояла полчаса на улице? Зачем мне назначать другой?! Алло? Алло?!
Двери бара так устроены, что сначала нужно получить между лопатками, а потом по заднице – только тогда сделка считается совершенной и жерло магического входа разверзнуто. «Жаба в платье на скамейке», – горько ухмыляется про себя Катерина, протискиваясь к барной стойке через толпу юных – «господи, они кто вообще?.. миллениалы?.. хипстеры?.. как это сейчас называется?..», – сквозя аккуратно между столиками, засаженными девицами в баленсиагах и поясных сумках из секондов одновременно. «Кать, ты старая. Старая для всего этого дерьма», – вскидывает она три пальца в воздух так, чтобы бармен наверняка увидел, ввинчивается на свободный стул и выдыхает из себя весь огромный прошедший день:
– Три шота «Форрест Гамп», пожалуйста.
– Пожалуйста!.. – кричит над головами бармен, одной рукой выметывая здоровенный деревянный поднос с гранеными стаканами, наполненными чем-то разноцветным, прямо в руки официантке, другой рукой доставая с полки из-за спины бутыль водки с дозатором.
В вотсапе ничего нового, те же, там же.
«Ты была великолепна, обязательно поработаем» – прошедшие в молоко кинопробы.
«Не перезвонил» – бывшая одноклассница и очередная повесть о мудаке.
«А знаеш што я вот не знаю» – неочевидный гений, обидная интрижка с алкоголем.
«Давай улетим» – а давай, плевать, кто ты, незнакомец.
«Вы пропустили маникюр» – если бы мне платили за каждый.
С правой стороны квадратной барной стойки женщина с выпученными глазами в съехавшей на них шапке орет в телефон так, что из чашки, стоящей перед ней на стойке, вздымается в воздух капучино: «Не надо!.. Не надо переводить меня на отдел качества!.. Я могу просто получить свое такси и уехать на нем домой?» «Бедняга, – думает Катерина, заправляя за ухо прядь кудрей. – Поставила бы ты себе приложение». И закидывает в себя первый шот.
«Беги, Форрест. Беги».
С левой стороны барной стойки совершенно неожиданная для этого места экспозиция парней: практически одинаковой внешности четверо здоровенных златовласых двухметровых красавцев в дорогих костюмах тихими голосами что-то обсуждают, уважительно склоняя друг к другу головы. Один из них делает рукой какие-то непонятные знаки в воздухе, словно перебирая пальцами струны или рисуя наивные наскальные картинки древних людей в пещерах, потом смотрит прямо на Катерину и улыбается. От неожиданности она судорожно закидывает в себя второй шот. Она совершенно ошарашена всем этим – их несоответствием этому месту, красотой и особенно тем, что этот мужик – красивее всех. Неприлично, неуместно, безбожно красив, как древний бог. Недостижимее всех недостижимых. И все еще улыбается.
Женщина с правой стороны стойки тем временем хватает сумку и выбегает из бара, шарахнув дверью.
Бармен приносит шоты.
– Езжай, Игорек, я немного разомнусь.
– Мнэ-э-э…
– Езжай, сказал.
– Иван Витольдович, я не думаю…
– Я тебе зарплату плачу, чтобы ты думал за рулем и на дороге, а не принимал взвешенные решения за руководство.
– Райончик так себе.
– Это я и без тебя знаю, однако десантура не пропадает, даже если ест много и форма давно потеряна. Езжай. Что тут со мной случится может?.. Через час заберешь на том же месте.
Он выходит из машины, и лаковые ботинки немедленно утопают в грязном месиве снега и реагентов. Игорек слегка притормаживает, а потом неуверенно газует с места, сначала медленно, потом немного быстрее, пока не скрывается за поворотом на проспект. «Сейчас запаркуется и встанет, будет стоять и волноваться, как полкан сторожевой», – тоскливо думает Иван Витольдович, обводя глазами площадь у метро. Не хочется обижать Игорька, он парень правильный, хоть и дурак, однако степень накопленной усталости уже такова, что остаться одному хотя бы ненадолго – базовая человеческая потребность организма, как есть, спать и справлять нужду. Одному во всем вот этом натуральном, настоящем, гнилом, мелком и крупном человеческом. Вернуться хотя бы ненадолго к тому кристальному состоянию после дембеля, когда непонятно было вообще, что будет дальше, по какой траектории пойдет кривая, и от этого каждый день становился таким единственным, что не рассказать. Как колодезная вода. Горючая, ледяная, мелкими глотками выпиваемая в кромешной жаре, в которой пока еще неясны обстоятельства – будет ли гроза через пять минут и сдерут ли потоки дождя кожу с тебя до скелета или так все и останется навсегда – брошенная тельняшка посреди раскаленного поля, желтая выцветшая трава до горизонта, истерический стрекот цикад и далекие грязноватые квадратики панельных домов поселка.
С девяностых он не видел этого всего – палаток, обступивших мрачный серый шар станции, похожей на раздутого от крови клопа, в пасть которого стекаются потоки одинаковых людей, столов с китайскими трусами, носками, шаверменными, из которых, словно из шалманов юности, несутся хиты Александра Серова, растопыренные руки каких-то удивительных типов даже не из девяностых – из восьмидесятых годов, в которых желтыми веерами торчат билеты Гослото. «Ничего себе, – подумал Иван Витольдович, – это что за дыра времени вообще? Словно какой-то роман Стругацких». Он сразу почувствовал на себе плотное пальто коллективного внимания – душное, тяжкое, как бабушкин дырявый ватник. Бабушка этот ватник носила и в пир, и в мир, и в добрые люди, и коров доить, и огород копать, и в магазине сплетничать – с тех пор, как приехала в нем из лагеря. Дырявый ватник, истертая справка об освобождении, узелок и две пустые бутылки мутного зеленого стекла, непонятно для чего предназначенные, – вот и все, что у нее с собой было. Ватник этот мать однажды, давясь слезами, никому не говоря, вывезла на багажнике велосипеда на край поселка и там кинула в лесополосе. Бабушка легла на пол в кухне и молчала сутки, пока мать не призналась, встала ночью, когда все уснули, взяла фонарь и так же молча ушла пешком туда, в лесополосу. Вернулась обратно с ватником, который потом так и провисел на гвозде в сенях до самой ее смерти – невыносимо грязный, тяжелый и нелепый, как покойник, которого почему-то все не похоронят.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Азад Авликулов — писатель из Сурхандарьи, впервые предстает перед читателем как романист. «Трое из Кайнар-булака» — это роман о трех поколениях одной узбекской семьи от первых лет революции до наших дней.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, с природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации, описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, и боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин, Валерий Павлович Федоренко, Владимир Павлович Мельников.
Роман продолжает увлекательную сюжетную линию, начатую автором в романе «Сень горькой звезды» (Тюмень, 1996 г.), но является вполне самостоятельным произведением. Действие романа происходит на территории Западно-Сибирского региона в период, так называемого «брежневского застоя», богатого как положительными, так и негативными событиями и процессами в обществе «развитого социализма». Автор показывает оборотную сторону парадного фасада системы на примере судеб своих героев. Роман написан в увлекательной форме, богат юмором, неожиданными сюжетными поворотами и будет интересен самым широким кругам читателей.
Маленький датский Нюкёпинг, знаменитый разве что своей сахарной свеклой и обилием грачей — городок, где когда-то «заблудилась» Вторая мировая война, последствия которой датско-немецкая семья испытывает на себе вплоть до 1970-х… Вероятно, у многих из нас — и читателей, и писателей — не раз возникало желание высказать всё, что накопилось в душе по отношению к малой родине, городу своего детства. И автор этой книги высказался — так, что равнодушных в его родном Нюкёпинге не осталось, волна возмущения прокатилась по городу.Кнуд Ромер (р.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.
Книга о геополитике, ее влиянии на историю и сегодняшнем месте Украины на мировой геополитической карте. Из-за накала политической ситуации в Украине задачей моего краткого опуса является лишь стремление к развитию понимания геополитических процессов, влияющих на современную Украину, и не более. Данная брошюра переделана мною из глав книги, издание которой в данный момент считаю бессмысленным и вредным. Прошу памятовать, что текст отображает только субъективный взгляд, одно из многих мнений о геополитическом развитии мира и географическом месте территорий Украины.
При глубинном смысловом единстве проза Александра Солженицына (1918–2008) отличается удивительным поэтическим разнообразием. Это почувствовали в начале 1960-х годов читатели первых опубликованных рассказов нежданно явившегося великого, по-настоящему нового писателя: за «Одним днем Ивана Денисовича» последовали решительно несхожие с ним «Случай на станции Кочетовка» и «Матрёнин двор». Всякий раз новые художественные решения были явлены романом «В круге первом» и повестью «Раковый корпус», «крохотками» и «опытом художественного исследования» «Архипелаг ГУЛАГ».
В сборник вошли восемь рассказов современных китайских писателей и восемь — российских. Тема жизни после смерти раскрывается авторами в первую очередь не как переход в мир иной или рассуждения о бессмертии, а как «развернутая метафора обыденной жизни, когда тот или иной роковой поступок или бездействие приводит к смерти — духовной ли, душевной, но частичной смерти. И чем пристальней вглядываешься в мир, который открывают разные по мировоззрению, стилистике, эстетическим пристрастиям произведения, тем больше проступает очевидность переклички, сопряжения двух таких различных культур» (Ирина Барметова)
Книга «Давид Самойлов. Мемуары. Переписка. Эссе» продолжает серию изданных «Временем» книг выдающегося русского поэта и мыслителя, 100-летие со дня рождения которого отмечается в 2020 году («Поденные записи» в двух томах, «Памятные записки», «Книга о русской рифме», «Поэмы», «Мне выпало всё», «Счастье ремесла», «Из детства»). Как отмечает во вступительной статье Андрей Немзер, «глубокая внутренняя сосредоточенность истинного поэта не мешает его открытости миру, но прямо ее подразумевает». Самойлов находился в постоянном диалоге с современниками.
Мама любит дочку, дочка – маму. Но почему эта любовь так похожа на военные действия? Почему к дочерней любви часто примешивается раздражение, а материнская любовь, способная на подвиги в форс-мажорных обстоятельствах, бывает невыносима в обычной жизни? Авторы рассказов – известные писатели, художники, психологи – на время утратили свою именитость, заслуги и социальные роли. Здесь они просто дочери и матери. Такие же обиженные, любящие и тоскующие, как все мы.