Сцены провинциальной жизни - [23]
— Потому что мне надо быть дома.
— Что за надобность такая?
— Ко мне придут гости слушать патефон.
— Патефон? — Я знал, что под этим подразумевается. Хаксби и вся эта братия были способны слушать патефон до одури.
— Они могут только сегодня. Прости, зайчик. — Молчание, потом — как кость собаке: — Зато завтра мы с тобой увидимся.
— А куда мне прикажешь девать себя сегодня? — И это в субботний вечер!
Миртл напомнила, что мои друзья из добропорядочной буржуазной компании пригласили меня танцевать. И прибавила, что советует пойти.
— Раз ты со мной не хочешь, я им сказал, что не приду.
Миртл была не любительница танцевать.
— Они меня невзлюбили, — пожаловалась трубка голосом души, изнывающей в чистилище.
— А ты хоть палец о палец ударила, чтобы взлюбили? — Что она, черт возьми, никак не научится ладить с моими друзьями!
Молчание.
— Хочешь, и ты приходи ко мне. — Голос ее неуверенно замер.
— Патефон слушать, да?
Разговор зашел в тупик.
Я решил, что последую ее совету. Я, кстати, большой любитель танцевать. И патефон слушать — тоже.
Миртл вела себя, повторяю, далеко не глупо. Реже встречаясь со мной, она получала возможность найти кого-нибудь другого, а я чтобы мучился от ревности. В любом случае она бы не прогадала.
Что до меня, то, когда разговор зашел в тупик, я стал вести себя попросту гнусно.
Миртл сказала:
— Я как раз купила новую пластинку с «Императором».
— Господи помилуй! Где взяла столько денег?
— Заработала, зайчик.
— Не думал, что такое тебе по карману.
— Теперь буду месяц сидеть без гроша.
— Хорошенькая перспектива! — Видно, я не до конца распоясался, если не прибавил, что мне теперь, понятное дело, одному платить за наши совместные развлечения, между прочим, чистая неправда. — У тебя ведь есть пластинка с «Императором».
— Да, но эта лучше. А старую я продам.
— Кому это?
— Купит кто-нибудь. У нас на работе одна хотела.
— Все ясно. — Я помолчал, подыскивая предлог сморозить новую гнусность. — Еще какой музыкой ты намерена поднимать культуру граждан?
— Не знаю, пока не думала.
— Бетховен, сдобренный Дюком Эллингтоном? — Это был выпад против приятелей Хаксби, щеголяющих, как нынче принято у эстетов, преклонением перед джазовой музыкой. Миртл сама мне говорила.
— А что тут такого, зайчик? Мне казалось, тебе всегда нравился король джаза.
Я окончательно взъерепенился:
— Уши вянут слушать! «Король»!
Миртл смолчала. С первых слов я повел разговор в духе оскорбленной добродетели. Теперь добродетель овладела мной без остатка.
— Надо думать, ты и выпивки позаботилась припасти?
— Почему надо так думать?
— По моим наблюдениям, тебе трудно усваивать культуру всухую.
Поверите ли, Миртл рассмеялась — во всяком случае, судя по тому, что донеслось из телефонной трубки. И смеяться она могла только надо мной.
— Пей, сделай милость, только не жалуйся потом, что тебе было плохо.
— Ни глотка не выпью, зайчик.
— Ничего, другие вылакают!
— Тогда, зайчик, мне тем более ничего не достанется.
— Налакаются, как свиньи — вот что возмутительно! — кричал я. — И притом за твой счет! — Не знаю, что меня больше возмущало, сама попойка или во что она обойдется.
— Ты не прав.
— Нет, прав. Последний раз после такой вечеринки у тебя видик был — краше в гроб кладут.
Долгое молчание. Из глубины его Миртл сказала просто:
— Я бы рада в гроб, хоть сейчас.
Добродетель слетела с меня в мгновение ока. Я увидел себя без прикрас. Мне было нечем крыть. Суть в том, что и добродетель, и гнусность сводились к одному и тому же, хоть это носит другое название. Ревновал, вот и куражился.
Назавтра к полудню распогодилось и стало отдаленно похоже, что на дворе действительно апрель. Светило солнышко. Я валялся у себя на диване, читал «Обсервер» и жалел, что я не на даче. Оттуда, где я лежал, видна была сирень в соседнем саду — гроздья еще не распустились и метелочками полоскались на ветру. Я закрыл глаза — время было послеобеденное, и я ждал прихода Миртл.
Я забыл, что сэр Невил Гендерсон ездил в Берлин докладывать о планах Великобритании, не удосужась прежде доложить о них британскому парламенту; забыл, что Миртл, скорее всего, часов до двух ночи кутила напропалую в обществе Хаксби и прочих. Моему воображению рисовались цветущие каштаны, смугло-розовые конусы в разлапистой листве; ясени, с шелестом расправляющие серебристо-зеленые перышки по обе стороны проселка; смолевки по канавам, луга, усеянные белыми и желтыми звездочками, кусты изгородей, четвероногая и пернатая живность…
Разбудила меня хозяйкина племянница, когда открыла дверь, пропуская вперед Миртл. Я лениво перекатился на спину. Вид у Миртл был — просто прелесть: щечки тронуты румянцем, в золотисто-карих глазах живой блеск. Даже носик и тот с дивана, где я лежал, выглядел короче. Я потянулся через спинку дивана, цапнул ее за руку и притянул к себе, вглядываясь ей в лицо. Она улыбалась мне весело и невинно. От отчаяния не осталось и следа. Ни следа припухлостей под глазами от вчерашнего кутежа. Легкое, чистое дыхание. Я не верил своим глазам. Но я тоже не ударил в грязь лицом.
— Поцелуй меня, киска, — сказал я.
И она поцеловала меня.
— Да ты спал, лежебока несчастный!
Это началось с поцелуя. Потом стало чем-то гораздо большим. В любовь с первого взгляда Эйвери Коннор не верит. Но как насчет любви с первого поцелуя? Сделать одолжение другу, поцеловать незнакомца и уйти. Но что, если это одолжение и этот незнакомец окажутся поворотным моментом в ее жизни? Если этот поцелуй приведет к чему-то еще? Доктор Даниэль Спенсер уверен, так и будет. Он полон решимости заставить ее увидеть его. Почувствовать то, что чувствует он. Чтобы последствия этого поцелуя длились вечно. Рассказ о том, чтобы рискнуть, открыть свое сердце на мгновение, и влюбиться.
Обольщение начинается с изысканной еды и вкусного вина. Ричард Грин умеет соблазнять, ведь он владелец самого известного ресторана в городе. Соблазнившись неуклюжей девчонкой, он даже не предполагал, что она вывернет его душу наизнанку…
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
После трагической смерти родителей Элиза Сноу больше всего хотела убежать от своего прошлого. В свои восемнадцать лет она осталась совсем одна, сбежав из маленькой английской деревушки и переехав в Соединенные Штаты. Днём она бедная, но талантливая студентка, ночью – муза для художника. На протяжении четырёх лет Элиза медленно выстраивала новую жизнь. Она никогда не могла подумать, что потеряет всё снова. За неделю до окончания университета, ей неожиданно отказывают в новой визе. Имея тридцать дней на то, чтобы покинуть страну, она должна встретиться лицом к лицу с тем, что не сможет пережить заново – попрощаться с любимыми и оставить свой новый дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли четыре романа. Героини их — люди разные и непохожие друг на друга. Желание изменить свою жизнь, раскрыть тайну смерти близкой подруги, уберечь приемного отца от разорения, просто подружиться с соседом оборачивается для них неожиданной развязкой. Жизнь соединяет каждую с тем единственным, кто предназначен судьбой.
Действие романа разворачивается в Англии начала XV века.Леди Тэсс Фарнсверс с горечью подчинилась королевскому указу выйти замуж за человека, которого она ненавидела всей душой. Властный и красивый граф Истербай отвернулся от девушки в трагический для нее момент. Единственным утешением Тэсс стала возможность отомстить, и она решила соблазнить графа, а затем погубить его. Слишком поздно она поняла, что ее собственное сердце в опасности.
Ее ждет судьба, которой страшится любая женщина: она должна выйти замуж за человека, который не знает слово «любовь». Умирающий брат заставил ее дать обещание, что она не сделает этого, однако воле отца невозможно было не покориться… Но на пути к замку нелюбимого суженого Кэтрин встречает мужчину, о котором мечтала всю жизнь.
Леди Анна Марлоу, нежная и добрая девушка, решила никогда не выходить замуж. Но когда ей сделал предложение блистательный герцог Гарндонский, она не смогла отказать ему.