Сборник рассказов о порке - [4]
Потом уже мама рассказала мне, как ей удалось уговорить Евгению наломать эти прутья и помочь меня наказать. После ритуала благодарности мама шлепнула меня ладонь по попе и добавила: "Становись спиной к двери, лицом к столику (на столике лежали розги)… Смотри на розги и думай о своем поведении. Попу не закрывай…"
Мама и проводница вышли, а я остался стоять голый, с выпоротой попкой. Мне было не только больно, но и очень стыдно, что меня секли при посторонней, что мой член терся о бедро женщины. Наконец, меня пугала все та же перспектива: кто-нибудь откроет случайно дверь и увидит меня с голой и выпоротой попой… Как потом оказалось, у меня был еще один повод стыдиться. Когда мама несла розги, чтобы наказать меня, это видела женщина из соседнего купе. Потом она слышала характерное пение розог. Когда мама с проводницей вышли после наказания, эта женщина завела с мамой разговор о порке, советуясь как лучше выбирать прутья и пороть. Таким образом, моя порка была известна в вагоне. На следующий день эта женщина и проводница, когда мы выходили из вагона, еще раз упоминали о моем наказании при прощании и насмешливо смотрели на меня. Этот стыд мне мама напомнила уже дома, когда предупредила, что если я не возьмусь за ум и не исправлю свои манеры, то она розгами распишет на моих ягодицах правила хорошего тона.
На первом курсе универа меня тоже здорово выдрали. Мне было уже 20 лет. В зимнюю сессию я получил двойку на экзамене. Я сам позвонил маме и сообщил о своем проступке. Она ответила кратко: "Сам все приготовь, будь готов к строгому наказанию, щадить не буду."
Я приготовил розги (3 пучка), веревку, подушку, разделся до трусов. Чтобы не раздражать маму еще больше, я начал учить вопросы на следующий экзамен, зачетка с не проставленной оценкой (это означало двойку) лежала раскрытая на столике. Так получилось, что в нашем подъезде в тот день произошло происшествие: на 2 этаже вспыхнул пожар; пока его потушили (быстро), соседка из квартиры под нами попросила разрешения переждать у нас со своим сыном, пока рассеется дым. Убирать розги назад я не посмел. Поэтому, сгорая от стыда, что видно к чему я приготовился, а еще больше при мысли, что мама может выпороть меня при соседке и ее сыне, я принял их у нас дома; только одел спортивные штаны и рубашку. Целый час, пока они были у нас дома, был для меня хуже ожидания порки.
Наконец, пришла мама. Лена, так звали соседку (она была старше меня всего на 12 лет), спросила мою маму: "Ты будешь прямо сейчас его пороть?" Мама сказала, что да. Лена: "А розгами по голому телу или через трусы?" Мама: "Обязательно по голой попе, иначе неэффективно; а так и больно, и стыдно. Потом поставлю без трусов на колени." Я готов был провалиться сквозь землю, а Валерка (сын Лены, ему было 14 лет) смотрел со страхом на розги, на меня и моргал.
Я боялся, что мама предложит Лене остаться (Валерку я не стеснялся) и смотреть на мое наказание, чтобы пристыдить меня и устрашить Валерия. Дело в том, что я запал на Лену и, пардон, хотел заняться с ней сексом; она уже узнала, что меня секут за проступки, но предстать перед ней голым не для секса, а чтобы лечь под розги, потом вихлять перед ее глазами своим исполосованным задом… Это было страшнее розог. Но, к моему счастью, в тот раз Лена сказала: "Не будем мешать, пойдем домой"; потом все-таки был случай, когда меня высекли при Лене. Как только они ушли, мама произнесла обычное: "Догола…" Я разделся и ждал голый… Мама сняла пальто и сапоги, помыла руки, потом осмотрела розги, зачетку, взяла веревку и крепко связала мне руки. Потом за ухо отвела к кровати и глухо приказала лечь.
За двойку я получил 60 суровых ударов розгами, потом отстоял 1 час на коленях… А потом получил еще 40 розог за лень. Мама мне объяснила такое двойное наказание так: "60 розог ты получил за двойку, то есть за учебу. Но видимо порка за оценки для тебя слишком легкая, поэтому я добавляю тебе за лень; потому что тебе учиться не трудно, ты просто ленишься." После 40 розог я еще час стоял на коленях. Розгами меня в целях профилактики секли всю зимнюю сессию. Больше я не получил ни одной плохой отметки в ту сессию и пересдал экзамен на пятерку. После пересдачи мама еще раз меня выпорола: "Не ленился и сдал все нормально. Поэтому для профилактики получишь еще 40 розог."
Весь месяц моя попа была по цвету как баклажан. Но я ни разу не сердился на маму и не обижался за столь строгое воспитание, потому что знал, что я это заслужил, а мама просто заботится о моем воспитании.Порка Валеры. Я уже писал, что был случай, когда мне было мучительно страшно от мысли, что меня высекут при соседке Лене, которую я хотел. Я боялся, что она мне не даст, если увидит, как я дергаюсь под розгой; иначе говоря, сочтет меня маленьким для "траха". Но то, что произошло после той порки, сняло эту проблему.
Сначала я должен рассказать об одном из случаев, когда я сам порол кого-нибудь. Через несколько дней после порки, перед которой у нас были Лена и ее сын Валерка, во второй половине дня ко мне зашла Лена. Я был на зимних каникулах и один дома, мама была на работе. Лена, смущаясь, спросила меня: "А тебя часто секут розгами; ну, в смысле, у вас дома есть запас розог?" Я, тоже смущаясь, ответил: "Розги, конечно, есть с запасом." Лена тогда спросила: "А ты мне не дашь немного, я хочу выпороть Валеру. Я вообще-то хотела попросить твою маму, чтобы она меня научила пороть." Я удивился, но ответил так: "Насчет розог нужно спросить у мамы, но она будет только вечером. А научить пороть могу и я. Я порол племянницу, мальчишку из подшефного класса. Опыт наказывать у меня есть."
