Сборник памяти - [109]

«Никто не может знать и судить о том, что является главным, а что неважным в подобном собрании. То, что сегодня кажется нам очевидным и важным – завтра таким не будет. И наоборот. И никто не знает, зачем и для получения каких знаний будет изучаться творчество и жизнь писателя», – говорил Ал. П. Он не уставал повторять, что нет неважного в любых печатных отзывах и упоминаниях об А. П. Чехове. Об этом станут судить исследователи будущих времен. А наше дело – все скрупулезно собрать и сделать доступным.

И когда я находила крохотную заметку в какой-нибудь забайкальской газете о том, что на таком-то золотом прииске силами местных работников устроен спектакль – поставлен водевиль А. П. Чехова «Медведь», или – «В Благовещенском женском епархиальном училище на святках был устроен утренник с читкой рассказов А. П. Чехова», – я понимала, что значение творчества писателя, самой его личности в жизни общества того времени – вопрос, который еще не осмыслен в должной мере, и тому, кто этим займется, наша работа – клад.

И вот, когда все принесенное было просмотрено, обсуждено и разложено по папкам, Ал. П. делал оценку моей работе, и должна сказать, что с годами замечаний делалось все меньше. В первые годы случались и выволочки (с моей точки зрения), которые заключались в том, что лицо Ал. П. делалось очень огорченным и тихим голосом, с безнадежной интонацией он говорил что-нибудь вроде: «Ну как же так?» Обычно это касалось отсутствия у меня навыков работы, ошибок в оформлении библиографических карточек в соответствии с требованиями стандартов и, конечно, аннотаций. Написание их ему все-таки пришлось целиком взять на себя, уж очень мой свободный текст не совпадал с требованиями сухого библиографического изложения. Я убедила его, что ему легче написать несколько строк, чем править мои эмоциональные оценки, – ведь все равно он все тексты прочитывает сам.

Проще было с составлением карточек по наименованиям газет. Это была техническая работа, где нужно только внимание и терпение. В основном с ними не было проблем.

Но вот вся текущая добыча разобрана, разложена (иногда работа шла по 6–8 часов!) и наступает прекрасный момент, когда мы, усталые и очень довольные, садимся выпить чаю. Ал. П. заваривает свежий чай, достает кое-что к чаю, я – маленькую баночку с домашним вареньем. Тут возможны и личные беседы.

Впоследствии, читая его роман «Ложится мгла…», я узнавала многих героев, знакомых мне по его устным рассказам. Вспоминая его рассказы, как учил внучку читать (у него на стене висела детская азбука), я видела теперь его деда.

Рассказывал о своей работе за границей, любил вспоминать, как с Мариэттой Омаровной путешествовали по Испании, по Италии, как купался в Средиземном море в апреле, к изумлению местной публики. Бывая на берегах океана – обязательно должен был поплавать в океане! «Представляете, они (обитатели гостиниц) купаются в бассейнах! Жить у океана – и не искупаться!!»

Но особенно мне запомнился рассказ о том, как он покупал вагонку для дачи. Сейчас, когда в каждом почтовом ящике лежат рекламные листовки строительных фирм, которые в короткие сроки построят вам что угодно, уже невозможно себе представить, как в 80-е годы строились маленькие дачки на 6-ти сотках. Наверное, все его близкие знают эту историю, но мне доставляет удовольствие записать ее со слов Ал. П., как ее помню я.

Когда понадобилась вагонка и Ал. П. начал систематические поиски, его в магазинах встречали постные лица продавцов. «Нет, сейчас нет, заходите еще».

С присущим ему терпением он обходил магазины стройматериалов. Однажды вечером зашел в такой магазин в Химках. В руках у него был портфель с бумагами и связка только что полученных книг из типографии (его биография Чехова, написанная для «Школьной библиотеки»).

Пообщавшись с продавцами, которые с грустно-загадочными лицами, не глядя, лениво цедили «Нет, сейчас нет; бывает иногда», он направился к выходу, как вдруг к нему подошел человек, представившийся директором (читай, хозяином) магазина. У человека была яркая, как теперь говорят, кавказская внешность (при ближайшем знакомстве выяснилось, что он чеченец). Он представился и деликатно спросил, нельзя ли взглянуть на книжки, которые у Ал. П. в связке, и узнать, где он их купил. Он как-то углядел, что это – Чехов, и объяснил, что его семья очень любит Чехова, и они с сыном-десятиклассником каждый вечер читают его рассказы. Конечно, он был поражен, когда узнал, что перед ним стоит автор книги и исследователь творчества А. П. Чехова. И когда Ал. П. подарил ему экземпляр, попросил сделать памятную надпись – для сына, а то ему, дескать, не поверят, что он действительно получил ее в подарок от автора. После этого тихонько сказал: «Напишите ваш телефон, вагонку скоро будут резать, я вам позвоню».

И какое-то время спустя, чуть не в 5 утра Ал. П. действительно, на его удивление, позвонили. И вагонка благополучно была куплена.

Ал. П. очень любил свою дачу, и она довольно часто была предметом наших разговоров. Выращивание огурцов, цветов, даже проблема покупки навоза и выкапывания ям для всяких хозяйственных нужд – все это в изложении его образным, живым языком приобретало значительность и вызывало интерес. Всегда внимательно выслушивал мои истории, в основном житейские, и никогда ничего не забывал.