Сборник материалов по истории Абхазии - [55]

«Всеавгустейшему и всемилостивейшему монарху нашему всеподданнейшее прошение и предание себя с владением моим через сие моё письмо следующим образом:

1) Я, законный наследник и владетель Абхазии, по со­вести моей обязываюсь и вступаю в подданство и службу, как наследственный подданный всемилостивейшего самодержца всей России и прочих императора Александра Павловича».

Затем в «пунктах» говорилось:

в пункте 2-м, что владетель и вместе с ним Абхазия со всем находящимся в ней передаются в наследственное под­данство и рабство всероссийских императоров;

в 3-ем, чтобы абхазский владетель, по примеру других владетелей, принявших русское подданство, был отличён знаком власти;

в 4-м, об утверждении Сефер-Али-бея наследственным владетелем, начальником и управляющим своего владения;

в 5-ом, о защите владетеля;

в 6-ом, о жалованье владетелю;

в 7-ом, новая клятва в верности, а также покорности властям и ряд экономических пунктов.

Пока эти «просительные пункты» путешествовали по канцеляриям, русское командование подготовилось к дей­ствиям против Арслан-бея и турок в Абхазии.

9-го июля 1810 года в Сухумский рейд прибыли суда Черноморской эскадры с батальоном пехоты под командой капитана 1-го ранга Дотта. 10-го началось бомбардирование крепости. Турецкий гарнизон оказал серьёзное сопротивление. В течение двух дней турецкие орудия в числе 64-х энер­гично отстреливались. 12-го дессант занял город, а 13-го – после кровопролитного штурма – была взята и крепость, причём русские потеряли свыше 20% состава десанта.

Остатки турецкого гарнизона разбежались. Арслан-бей, бежавший из Сухума, вынужден был покинуть и Внутреннюю Абхазию и скрылся со своими оставшимися живыми и верными приверженцами на север, в Джигию, где и нашёл убежище.

Что это не междоусобица, обычная для Абхазии, двух братьев из-за власти, a борьба двух влияний – русского и турецкого – понимали все современники, даже не стоявшие близко к политике. Характерной иллюстрацией понимания действительного положения вещей является следующая подробность. В последнее столетие, несмотря на передачу Сухум-кальской крепости во владение абхазских князей, Сухум являлся чисто турецким городом. Ещё капитан Языков в своих донесениях 1770 года писал:

«...крепость Аку (Сухум-Кале), в которой гарнизон и все обыватели – турки...»

Это и вполне понятно: абхазцы, как земледельцы, не знавшие ремёсел, кроме необходимых для своего хозяйства, не занимавшиеся торговлей, не выделившие чиновного со­словия, не имели позывов и побудительных причин селиться в городах и жили в селениях.

Когда русские отряды войск и черноморские войска по­могли Сефер-Али-бею взять Сухум-Кале, то это было понято всем населением, как победа не Сефер-Али-бея над своим братом Арслан-беем, а как победа России над Турцией в Абхазии. Вследствие этого турки немедленно покинули все, густо заселенные ими, предместья Сухум-Кале, и в числе нескольких тысяч человек расселились по городам, главным образом, Малоазиатского побережья.

После выезда турок, Сухум совершенно опустел, и в нём осталось лишь несколько десятков греков и армян – полу­торговцев, полуконтрабанцистов, полуразбойников.

Только осенью был получен в Абхазии ответ на «про­сительные пункты» Сефер-Али-бея. Русский император Алек­сандр I (1801–1825) актом от 9-го августа 1801 года принял Сефер-Али-бея и Абхазию в подданство и «пожаловал» ему орден св. Анны первой степени, княжеское (владетельское) знамя и пожизненную пенсию. Кроме того, неофициально Сефер-бей был заверен, что через некоторое время ему бу­дет окончательо передан и Сухум-Кале, незадолго до этого отбитый у турок.

В этом же году постигли некоторые перемены и южную часть Абхазии – Самурзакань. Мингрельский князь Леван захватил самурзаканского владетеля Бежана Шервашидзе и заключил его в мингрельскую крепость Чаквиджи. На место свергнутого Бежана Леван сделал самурзаканским владетелем своего зятя Манучара, сына Соломона Шервашидзе. Впоследствии Бежан, по просьбе и настоянию русского предста­вителя в Мингрелии, генерал-майора Орбелиани, был Леваном освобождён из крепости.

В этом же году судьба немилостиво коснулась и ещё одного абхазского владетеля – потийского Шервашидзе Кучук-бея. Кучук-бей был в Поти (Фаш-Кале) на положении среднем – между самостоятельным владетелем и турецким пашей. В то время Поти был сильнейшей турецкой крепостью на юго-восточном берегу Чёрного моря и являлся морским ключём ко всему Западному Закавказью. Против потийской крепости выступил князь Дмитрий Орбелиани с отрядом рус­ских и имеретинских войск, мингрельский владетель Леван с мингрельским ополчением и самурзаканский владетель Манучар с самурзаканским ополчением. После трёхмесячной осады Кучук-бей принуждён был сдать крепость на капиту­ляцию, а сам удалиться в Турцию.

В 1811 году отряду абхазских войск, находившихся в числе других под начальством главного управляющего на Кав­казе генерала Тормасова[§§§§§§], пришлось совершить поход к Ахалциху, в то время бывшему сильной турецкой крепостью, и участвовать в ряде боёв.

В этом же году русское правительство, не доверяя сво­ему новому «верноподданному» Сефер-Али-бею, решило под благовидным предлогом «взять у него аманатом* старшего сына Дмитрия. Официально Дмитрий был отправлен в Петроград «для получения воспитания и образования, соответст­вующего высокому званию владетельного князя Абхазии». Дмитрий был торжественно, после молебствий и т. п., отп­равлен в Петроград в сопровождении своей бабки – минг­рельской дедопали Нины.