Сбежавшее лето - [41]

Она улыбнулась Мэри, словно у них была общая тайна.

—  Ладно,— согласился дедушка.— Пусть будет так. Я старый ворчун. Раздражительный,   обидчивый  старик  со  скрипучими  коленями.   Не  ста­новись старой, Мэри.

Мэри согласно закивала головой. Вот такому совету следовать нетруд­но. В эту секунду она была совершенно уверена, что всегда останется та­кой, какая есть, и что жизнь вокруг будет идти, не меняясь...

Они собрали всю чернику, что росла на острове.

—  Еще немного осталось на тропинке,— сказала Мэри.— Прямо возле озера. Кусты там довольно высокие, но палкой можно достать.

—  Те   ягоды   я   хотел   оставить   маме,— покачал   головой   Саймон.— Перед школой я всегда собираю ей ягоды для варенья.

—  Опять разговоры про школу? — рассердилась Мэри.

—  Что это за листья?—удивился Кришна.

Листья были красновато-коричневые и хрустели, как пергамент.

—  Ну  и  балда  же ты!  Это осень!—вздохнул  Саймон.— Осенью  ли­стья меняют цвет и опадают с деревьев.

—  Сам ты балда! — отозвался Кришна и ткнул его кулаком в живот,— В Африке осени не бывает.

—  Консервы на исходе,— объявил Саймон.— Нет больше фасоли, пер­сикового компота и супа из помидоров.

—  Персиковый компот тяжелый,— отозвалась Мэри,— а фасоль и суп я могу принести.

—  Еще нам нужна леска.  Вчера вечером я сплел сетку для угрей и поставил возле дренажа, но шел дождь, и ее унесло.

—  Вчера не было дождя,— возразила Мэри.

—  Нет, был. Сегодня утром вся трава была мокрой.

—  Это роса. Дождя не было.

Саймон посмотрел на ее упрямо стиснутые губы.

—  Ладно, пусть будет по-твоему. Все равно нам нужна леска, консер­вы и новая фуфайка для Кришны. Та твоя уже вся порвалась, а по вече­рам бывает довольно прохладно.

—  Хорошо,   я   принесу   ему   другую,— сказала   Мэри.— И   несколько свитеров, если ему холодно. У меня, наверное, целых сто толстых шерстя­ных свитеров. И банки принесу, и леску тоже. Могу принести все, что хо­тите...

Она стояла в очереди на почте и злилась. Было пять часов, в половине шестого магазины закрывались. А все, кто стоял впереди нее, были ста­рые и не торопились. Старики покупали конверты и марки, старушки по­лучали пенсию. Они неторопливо брали деньги, негнущимися старчески­ми пальцами пересчитывали мелочь, клали банкноты в одно отделение сво­их сумок, монеты — в другое. А то еще и лениво перебрасывались словами с сидящей за барьером девицей. У некоторых из них на поводке были со­бачки,  которые путались в ногах.

—  Господи,     сколько     времени     приходится     стоять! — пожаловалась какая-то женщина позади Мэри.— Надо иметь ангельское терпение!

У нее было остроконечное лицо колдуньи. Бабушка Саймона! На се­кунду сердце у Мэри ухнуло—глупо, конечно, чего ей бояться? Она решила...

—  Как поживаешь, дорогуша?

—  Спасибо,   очень   хорошо,— ответила   Мэри   и   лукаво   добавила: — А как Саймон? Я его давно не видела.

—  Путешествует где-то. Он любит побродить в одиночестве, и, должна сказать, я его хорошо понимаю.— Бабушка Саймона улыбнулась, лицо ее стало   морщинистым,    как   орех.— Такая   семья!    Целый   обезьянник   из зоопарка!

Наконец подошла очередь Мэри. На сберегательной книжке у нее было два фунта и четыре пенса, и она забрала их почти все, оставив один шил­линг. А когда обернулась попрощаться с бабушкой Саймона, то увидела рядом с ней миссис Карвер.

—  Твоя очередь, мама,— сказала миссис Карвер, обращаясь к бабуш­ке   Саймона,   и   тут   же   заметила   Мэри: — Батюшки,   давно   я   тебя   не встречала! Прихожу к вам утром, а тебя уж и след простыл!

Мэри смотрела во все глаза. У миссис Карвер были рыжие волосы, а у ее матери черно-белые, как на кисточке для бритья, но во всем осталь­ном они были удивительно похожи, особенно рядом. Два бледных, остро­конечных лица...

У Мэри перехватило дыхание. Недаром мама Саймона ей кого-то напо­минала! Теперь она поняла кого. Миссис Трампет и миссис Карвер были родные сестры. У мамы Саймона, у бабушки и у близнецов были темные волосы, а у Саймона и у миссис Карвер темно-рыжие. Скорей, медовые...

— ...Живешь очень весело, сказала мне твоя тетя,— говорила миссис Карвер.

Мэри кивнула головой. Желудок у нее щемило от страха. Что еще рассказала тетя Элис миссис Карвер? «У нее есть приятель, мальчик по имени Саймон Трампет?» Она ведь только что сказала бабушке Сай­мона, что давно его не видела.

—  Рада  это слышать.  Твоя  бедная тетя  совсем  извелась  из-за  того, что ты все время одна.  «Миссис Карвер,— говорила она мне,— у ребенка должны быть друзья, чтобы было с кем играть».

—  Да.   Извините,   мне   пора   идти...— заерзала   Мэри.   Она  с   трудом улыбнулась на прощание бабушке Саймона и бросилась к дверям.

Но тут на ее пути возникли две маленькие коренастые фигурки. Обе они выли, как пожарные сирены.

—  Бабуля! Бабуля, я уронила свой леденец!

—  И   забрала  у   меня!—Полли   топнула   ногой.— Бабуля,   скажи   ей, что это нечестно.

—   Нет, честно! Ты меня толкнула.

—  Я нечаянно.

—  Нет, нарочно.

—  Нечаянно!

—  Врунья! Противная врунья!

Они бросились друг на друга. Из-за спины Мэри вынырнула миссис Карвер и растащила их.