Сара и Лабиринт - [14]

Он привел ее на террасу, манящую распахнутыми окнами, сквозь которые щедро лился мягкий свет. Она вошла в арочную дверь и ступила в бальную залу, украшенную гирляндами одуряюще пахнущих цветов.

«Я тут уже была когда-то!» — Сара попыталось вспомнить, но чувство нереальности, неповторимости происходящего не давало ей сосредоточиться. Хотелось не идти, а парить, а сердце колотилось в груди как птица от необъяснимого радостного чувства и предвкушения чуда.

В голове крутился ненавязчивый, но до боли знакомый мотив, от которого сердце пело. На секунду, словно тучка набежала, нахлынули странные тени сотен лиц в масках венецианского карнавала, скрывавшие не людей, а сказочных монстров, но тут же были развеяны чудесной музыкой без следа. А пугающее наваждение показалось страшным, но незапоминающимся сном, который оставляет ощущение невообразимого облегченья: не сбылось, не на самом деле.

В зале никого не было. Горели свечи, мягким светом освещая блестящий паркет и отражаясь в сотне зеркал, сквозь раскрытые окна доносился тонкий аромат роз и тяжелый экзотически-сладкий запах орхидей.

Шаг, другой… Шаги раздавались как стук сердца, а сердце трепетало, отсчитывая каждый звук, словно метроном. Напряжение стало настолько ощутимым, что, казалось, сейчас порвется невидимая хрустальная нить, обвившая грудь, а сердце выпрыгнет из груди, и взовьется как жаворонок в небо, разразившись трелью любви: к небу, к жизни, ко всему сущему.

— Джарет, — это имя сорвалось с Сариных губ раньше, чем она осознала, кого позвала разделить с ней этот полет.

— Сара, — голос Джарета прозвучал тихо и даже, робко: более робко, чем хотелось бы его хозяину. Он не ожидал увидеть Сару, покоренную его волшебством, очарованною его магией. И магией ли?

— Ты позвал меня сюда, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказала Сара, пристально вглядываясь в его глаза. Вся ее фигура, поза, лицо, глаза выражали одновременно надежду и сомнение: меня ли?

— Я ждал тебя, Сара. И я позвал тебя, — Джарет одним слитным движением оказался перед Сарой и склонился в пригласительном жесте, протягивая руку: — Этот танец для нас. Для тебя и меня.

Сара протянула руку и склонилась в ответном поклоне, попутно скрывая смущенное лицо. Это было так волнующе приятно, что она покраснела как школьница. Но теплая твердая рука, принявшая ее руку, отогнала смятение и, предложив опору, пригласив к танцу, дала надежду на что-то большее, совершенно прекрасное, ранее казавшееся недосягаемым. Рука Джарета легла на ее талию, и Сара в ответ легко положила руку на его плечо. Невидимые музыканты творили чудеса: музыка гремела громом, звенела каплями дождя, пахла озоном, возносила к небу и опускала на грешную землю.

Первые движения были неловкими — партнеры примерялись к друг другу, но от этого не менее сладкими: ощущения новизны и первые шаги к познанию друг друга. И вот они стали слитными, словно одно целое, один организм — волшебство и чудо танца произошло и поглотило их.

Джарет и Сара кружили по залу как ветер, и время не успевало за ними: судорожно свивалась и развивалась его спираль, а пара скользила между ее смертельными лентами, стремительно отклоняясь от ее атак. Они оказались вне времени, и оно больше не властвовало над ними.

В диком азарте танца губы Сары приоткрылись, у нее вырывался выдох и вот, рот снова жадно ловил воздух, но она была не в силах отказать себе в счастье гармоничного движения и прекратить его. Как не в силах была разорвать взгляд с глазами партнера, в которых отражалось больше, чем нежность, больше, чем восхищение… Любовь?

Как только Сара подумала об этом, скрипка оборвала свой звук на самой высокой ноте и воцарилась тишина.

Джарет печально улыбнулся, словно понимая: ничто не вечно, и неумолимое время все же настигло их.

Сара, очнувшись, посмотрела на него другими глазами. Внезапно воспоминания о цели ее путешествия вернулись к ней:

— Джарет…

— Сара, — в голосе Короля звучала горечь и, казалось, можно было услышать, как осыпаются последние песчинки в песочных часах, которые отмеряли им счастье.

— Джарет…

— Ты повторяешься, Сара, — Джарет хрипло рассмеялся, — что ж, круши зеркала — все должно повториться и этому вечеру суждено исчезнуть в осколках стекла!

Сара почувствовала неизъяснимую боль при виде расстроенного и рассерженного Джарета. Она заметила все: и горькую складку его губ и безнадежность в его глазах. Сара попыталась правильно сформулировать мысль, что ее тревожила:

— Я не то хотела сказать, сделать. Я … я думала о чем-то очень-очень важном! Для меня… для нас. Но я не могу вспомнить, Джарет, не могу! — Сара сжала кулаки. — Почему я не могу вспомнить это?

— Потому что ты не готова, Сара, — ласково сказал Джарет. — И не будешь готова никогда, — жестко добавил он.

— К чему? Что я упустила? Я знаю, не сомневаюсь — это что-то очень важное… — от слез в глазах у Сары все плыло и она не могла увидеть слезы в глазах Короля.

— Я не могу помочь тебе, Сара, — сказал он. — Я могу сделать для тебя все, но тут я бессилен!

Джарет, казалось, все больше и больше удалялся от Сары, не делая ни шага.

— Тогда уступи, — взмолилась она. — Отдай мне Тоби, и мы разойдемся миром. Я не буду штурмовать твой замок и нам не придется снова переживать те мучительные минуты.