Санины каникулы - [4]
Раз пять сказав «Ради бога!», человек в валенках вдруг ответил: «Ни в коем случае!» — и вопросительно посмотрел на Саню.
— Нам бы каски… — волнуясь, начал Саня, — потому что…
— Ради бога! — сказал морщинистый и вяло махнул рукой.
Каски нашлись в кладовке, где царствовал упитанный паренек в шикарной водолазке. Он был хранителем разложенного на грубых полках богатства: брезентовых рукавиц, гремящих негнущихся курток, комбинезонов, резиновых сапог, ведер и веников.
— Кто разрешил? — спросил он строго.
— Этот… — робея, промямлил Саня, — который в валенках.
Паренек стал надуваться. А надувшись, зашипел, словно струя из шланга. Это он так смеялся.
— К-к-который в в-в-валенках!.. — выдавил он сквозь шипение. — Эт-т-то же Терентий Михайлович… Знаменитый прораб… Герой Социалистического Труда… Красноярскую ГЭС построил… Ой! — сказал он и вытер слезы. — Ну вас, комики!.. — И вслед еще заорал: — Сапожки модельные не желаете?.. Из первосортной резины…
— Весельчак! — неодобрительно отозвался Кабалкин. — Не зря его сторожем поставили.
Напялив ярко-красные каски, спустились в котлован. По бесчисленным мосткам, через какие-то трубы, через лужи вышли к скале.
Скала была огромная, корявая, синяя, блестящая. По ней жуками ползали люди, вгрызаясь отбойными молотками в выбоины и трещины. Из-под молотков летела серая пыль. Шум был глухой и вязкий.
Какой-то паренек усердно мыл скалу из шланга и подметал веником, чем чрезвычайно рассмешил Саню.
— Ну и чистюля! — поднявшись на цыпочки, крикнул он в ухо Кабалкину.
— На эту скалу плотина ляжет, — строго сказал Кабалкин. — Огромная тяжесть. Надо, чтобы скала была прочной и чистой — ни трещинки, ни камешка, ни пылинки…
По скале через посверкивающие изломы и трещины лазил бородатый молодой человек и с серьезным видом постукивал молоточком. Прямо как невропатолог в поликлинике.
— Геолог, — объяснил Кабалкин. — Проверяет монолитность скалы.
— Кому это я здесь понадобился? — оставив отбойный молоток, к ним подошел плотный человек лет сорока, с широким спокойным лицом. — Смирнов, Владимир Александрович, — представился он. — Вам? — И пожал Санину руку своей твердой, как доска, рукой.
— Ой, это не вы! — воскликнул Саня.
— Как это не я?! А кто же? — удивился Смирнов. — Предъявить документы?
— Что вы!.. Не надо! — застеснялся Саня, а Кабалкин объяснил, что они ищут Саниного брата, тоже Владимира Александровича Смирнова, или попросту — Вовку.
— В котловане Смирнов один — это я, — сказал рабочий.
Саня расстроился:
— Но я должен найти брата.
Кабалкин обнял его за плечи.
— Мы его найдем, Саня.
— Конечно, найдете, — Смирнов улыбнулся, — у нас тут люди становятся героями. Это я знаю. Но чтобы пропадали — что-то не слышал.
Матросское братство
Обидел Кабалкин Саню, обидел. С чего это вдруг он стал шептаться с Владимиром Александровичем Смирновым, а Сане сказал невнимательно: «Ты иди, Саня, иди! Ищи Вовку!» Такие штуки кому хочешь не понравятся, а Сане тем более. Ладно, не заплачем. Сами с усами. Тем более что все как дважды два: в котловане Вовки нет. Значит, он где? В Означенном. Там большая стройка, много комсомольско-молодежных бригад. Задача: найти комсорга строителей Женю Лохматкину — ее знают все, и она всех знает.
Короче, поехал Саня в Означенное.
…А теперь мы слегка отвлечемся и представим себе зимнюю тайгу в новогоднюю ночь. Почему обязательно в новогоднюю? Потому что именно новогоднюю ночь встретили в тайге пять отчаянных парней. Хотя все пятеро были люди бывалые, закаленные, к походу готовились тщательно, крепко оделись, вооружились и взяли продовольствия на две недели — на всякий случай. В полночь, к бою новогодних курантов, они выбрали в тайге полянку, которую обступили мрачные кедры с обвисшими от тяжести снега лапами. «Эта новогодняя ночь, — торжественно сказал самый старший, — останется в памяти каждого из нас на всю жизнь». И все пятеро помолчали, чувствуя себя героями. Действительно, кто решится встречать новогоднюю ночь в страшной Саянской тайге?
Стали откупоривать шампанское, и тут скрипнул снег под кедрами. Двое поставили ружья на боевой взвод и мгновенно направили в темноту. Старший вынул из ножен кинжал. Из тьмы кедрача на залитую светом поляну вышла девчушка в легком модном пальто, в платочке. «Чего напугались?! — хрипловатым голоском сказала она. — Не съем». Двое опустили ружья. У старшего на снег лилось шампанское. «Откуда вы, девушка? Заблудились?» — опомнившись, спросил старший. «Еще чего! Прогуляться вышла». — «И не боитесь?» — «Чего? — девчушка засмеялась. — Огороды вон за тем деревом начинаются».
Так встретилась с героическими покорителями Енисея местная жительница Женя Лохматкина. Через год она стала комсоргом стройки в Означенном…
Разыскивая Женю Лохматкину, Саня попал в квартиру, где обитало пятеро бывалых парней, некогда решивших отпраздновать Новый год в тайге. Двое из них были дома. Один грыз гранит науки, другой мыл шваброй пол.
— Куда?! — рявкнул он на Саню. — В обуви… Перемывать заставлю!.. Морской закон, понял?
— Понял, — сказал Саня и снял башмаки.
— Молодец! — сказал парень со шваброй. — Сообразительный. Жить? Или в гости?
