Самоучитель по современной фотографии - [27]
Все эти пленки обрабатываются процессом С-41. Однако специально для них была разработана другая технология самой Агфа. Эта технология применяется в тех сервисных точках, где установлено оборудование этой фирмы. Правда, такие лаборатории еще не очень распространены (американцы и здесь обскакали всех), но на любительских целях это не сильно отражается, так как немецкий процесс совместим с американским стандартом С-41.
agfacolor portrait xps 160
Эта пленка, может быть, наилучшая для съемки портретов. Ее цветонасыщенность изумительно настроена на передачу богатства оттенков телесной гаммы. Высочайшая резкостная характеристика позволяет передать мельчайшие подробности изображения, чем создается почти натуральное ощущение живого тела. Пленки Агфа в своей основе остаются непревзойденными по передаче мягкости и нежности цвета. А конкретно эта пленка является лидером.
agfacolor optima 100/200/400
Эти пленки отличаются от кодаковских тем, что качественнее передают световой баланс и переходы от ярко освещенного объекта к самому темному месту в кадре. Там, где Кодак не справляется с тенью и все передает одним оттенком темного, пленка Агфа «вытаскивает» очертания предметов, находящихся в тени. Правда, такая изумительная проработка возможна только при соблюдении агфовского процесса проявления и печати. Если Вы не нашли сервисные ателье с немецким оборудованием, не расстраивайтесь. Чаще всего в любительской фотографии не требуется такая точность. Хотя надо обязательно проэкспериментировать и попытаться найти такие лаборатории. Может получиться и так, что проявлять Вам придется в одном месте, а печатать выбранные кадры — в другом. Такие эксперименты, как правило, увенчиваются успехом, и, я уверен, Вы будете вознаграждены.
Как Вы поняли — эти пленки бывают чувствительностью в 100, 200 и 400 единиц.
agfacolor ultra 50
Но все, что касается Агфы, вовсе не значит, что эти пленки могут передавать только мягко и пастельно. Пленка ultra предназначена для передачи ярчайших и красочных сюжетов даже в пасмурную погоду. И в этом она не уступит ни миллиметра Кодаку. По всем показателям выиграет. Такая пленка особенно хороша при съемке архитектуры, ярких и контрастных рассветов в горах. Снимая натюрморты, дизайнерские разработки или интерьеры, Вы сразу почувствуете разницу по сравнению с другими пленками.
Чувствительность этой пленки 50 единиц ISO. Это немало, так как съемку подобных сюжетов проводят со штативов и, стало быть, для выдержки низкая чувствительность не играет никакой роли.
agfachrome rsx 50/100/200
Пленка для слайдов этой фирмы ничем таким-сяким себя не зарекомендовала. Агфовское ощущение цвета — первое место среди европейских фотоматериалов. В Европе особенно не с кем спорить-то.
FUJI
fujicolor 100/200/400
Пленки фирмы Фуджи обладают мягким и теплым оттенком цвета, что очень приятно применять при съемке пейзажей во время отпуска. После Кодака эта фирма наиболее прочно основалась в нашей стране, и почти в каждом городе есть сервис-лаборатории, которые обрабатывают эту пленку на «родном» оборудовании. Чувствительность Фуджи соответствует современным стандартам, и применяются эти пленки в тех же случаях, что и фотоматериалы других фирм. Из всех опробованных мною негативных пленок фуджиевские наиболее красиво передают воду. Например, при съемке водопадов.
fujichrome
Слайд, сделанный на пленке Фуджи, отличается прекрасной иллюзией реальности. Предметы выпуклы, их всегда хочется потрогать. Проявлять такую пленку вовсе не обязательно только на машинах этой же фирмы, так как процесс Е-6 поддерживается позитивными фотоматериалами фирмы Фуджи без всяких искажений и дополнительной коррекции.
fujipan 100/200/400
Черно-белые фотоматериалы всегда представляли особую гордость разработчиков и химиков. Данная пленка не исключение. Однако ее резкостные качества и тоновая передача напрямую зависят от проявителя, рекомендованного фирмой. Если Вы располагаете возможностью составить самостоятельно или купить оригинальный проявитель, то, без всякого сомнения, съемка на пленку Фуджи принесет Вам удовольствие. Она довольно широко охватывает спектр яркости сюжета и правильно передает тона цвета. Пользоваться ей можно для абсолютно тех же сюжетов, что и в цветной фотографии. Но если цвет передает цвет, то черно-белая фотография является мастером света.
В тех случаях, когда Вы не имеете возможности приобретения рекомендованного проявителя, можно рекомендовать годящийся на все случаи жизни проявитель D-76. Однако в таком случае все лучшие и оригинальные отличия пленки не могут быть представлены в своем истинном качестве. Проще, мне кажется, снимать на пленку, разработанную под тот состав проявителя, который Вы можете приобрести. Пожалуй, самым распространенным все же можно назвать проявитель D-76. Он является фирменным проявителем кодаковской пленки.
KONICA
Эта старинная пленка стоит особняком. Редко какой профессионал отдает ей предпочтение. Однако, это совершенно ошибочный взгляд на пленку Коника, которой, кстати пользуется императорская семья. Японская, конечно.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Первая книга художницы Натальи Александровны Касаткиной (1932–2012), которая находилась – благодаря семье, в которой родилась, обаянию личности, профессионализму – всегда в «нужном месте», в творческом котле. (Круг её общения – Анатолий Зверев, Игорь Шелковский, Владимир Слепян, Юрий Злотников, Эдуард Штейнберг, Леонид Енгибаров, Ирина Ватагина…) Так в 1956 г. она оказалась на встрече с Давидом Бурлюком в гостинице «Москва» (вместе с И. Шелковским и В. Слепяном). После участия в 1957 г. в молодёжной выставке попала на первую полосу культового французского еженедельника Les Lettres Francaises – её работа была среди тех, которые понравились Луи Арагону.
«Пятого марта в Академии художеств открылась вторая выставка «Общества выставок художественных произведений». С грустными размышлениями поднимался я по гранитным ступеням нашего храма «свободных искусств». Когда-то, вспомнилось мне, здесь, в этих стенах, соединялись все художественные русские силы; здесь, наряду с произведениями маститых профессоров, стояли первые опыты теперешней русской школы: гг. Ге, Крамского, Маковских, Якоби, Шишкина… Здесь можно было шаг за шагом проследить всю летопись нашего искусства, а теперь! Раздвоение, вражда!..».
Книга известного арт-критика и куратора Виктора Мизиано представляет собой первую на русском языке попытку теоретического описания кураторской практики. Появление последней в конце 1960-х – начале 1970-х годов автор связывает с переходом от индустриального к постиндустриальному (нематериальному) производству. Деятельность куратора рассматривается в книге в контексте системы искусства, а также через отношение глобальных и локальных художественных процессов. Автор исследует внутреннюю природу кураторства, присущие ему язык и этику.
Книга И. Аронова посвящена до сих пор малоизученному раннему периоду жизни творчества Василия Кандинского (1866–1944). В течение этого периода, верхней границей которого является 1907 г., художник, переработав многие явления русской и западноевропейской культур, сформировал собственный мифотворческий символизм. Жажда духовного привела его к великому перевороту в искусстве – созданию абстрактной живописи. Опираясь на многие архивные материалы, частью еще не опубликованные, и на комплексное изучение историко-культурных и социальных реалий того времени, автор ставит своей целью приблизиться, насколько возможно избегая субъективного или тенденциозного толкования, к пониманию скрытых смыслов образов мастера.Игорь Аронов, окончивший Петербургскую Академию художеств и защитивший докторскую диссертацию в Еврейском университете в Иерусалиме, преподает в Академии искусств Бецалель в Иерусалиме и в Тель-Авивском университете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.