Самая долгая ночь - [132]

На секунду Нэт почувствовала резкий приступ душевной боли. Было как-то боязно прощаться с армией, несмотря на то что она испытывала к ней смешанные чувства, и не всегда приятные. Но ей нравился их домик, она привыкла к Айдахо-Фолс. Больше всего, конечно же, не хотелось прощаться с Эсромом. Время от времени Нэт посещали грешные мыслишки. В своих странных фантазиях она представляла, как будет время от времени случайно встречаться с ним в маленьком городке. Если Пол останется служить в армии, то еще по крайней мере целый год будет торчать здесь. В крохотном Айдахо-Фолс столкнуться на улице совсем несложно. Нэт мечтала о счастье, которое будет испытывать, встречая своего ковбоя. Иногда она даже может позволить себе стать перед дверью его квартиры и ждать, когда он выйдет. Сюрприз! А он будет удивляться и радоваться. Радость, внезапно озаряющая его лицо, – настоящая редкость, нечто такое, что не получишь от первого встречного. Было чистым безумием не воспользоваться этим счастьем, но Нэт понимала: стоит сделать шаг навстречу, и обратного пути не будет.

Если она не может избавиться от подобных мыслей даже после всего, что случилось, то суровая правда заключается в том, что надо уехать подальше от Эсрома. Ей просто следует захлопнуть эту дверцу в собственном мозгу. Дверца немного прикроется, но запереть ее на ключ не удастся. А когда они покинут город, дверные петли медленно заржавеют.

Прибыли армейские грузчики и стали упаковывать их багаж. Переезд всегда занимает два дня: в первый – ты складываешь вещи и ночуешь на коробках, во второй – рабочие перетаскивают пожитки в грузовик. Они проведут в доме последнюю ночь, а рано утром отправятся в Мичиган.

И вновь маленькому дому предстояло опустеть. Было больно оставлять его: теперь он выглядит симпатичным, но надо уезжать.

Нэт окинула взглядом комнаты, будто видела их впервые: «Мне на самом деле нравилось здесь жить».

За два дня до отъезда, возвращаясь домой после шопинга, Нэт увидела на остановке Джинни Ричардс, которая выходила из городского автобуса. Джинни была в длинной, почти до пят, шубе и шапке из такого же меха. Высокие каблуки оставляли на снегу тонкие глубокие дырочки. Только такая женщина, как Джинни, могла выглядеть столь шикарно после поездки в общественном транспорте.

Первым импульсивным желанием Нэт было «не заметить» ее, постараться избежать встречи. Можно было, например, остановить свой «Шевроле универсал» (Пол купил его по бросовой цене, а «Файрфлайт» пришлось отдать на утилизацию) и подождать, пока Джинни скроется из виду, или, развернувшись, уехать прочь. Однако любые ее действия точно не останутся незамеченными, к тому же… Что она потеряет от этой встречи?

Нэт опустила боковое стекло и позвала Джинни:

– Не против, если я вас подвезу?

Миссис Ричардс застыла, подобрав полы шубы. Ее рыжие волосы выделялись ярким пятном на фоне серого неба и снега.

– Отсюда всего два квартала, – засомневалась она.

Нэт распахнула дверцу:

– Пожалуйста, садитесь.

Она переставила переносную кроватку-корзинку на заднее сиденье. Сэди крепко спала.

– Не разбудите ее, девочки, – прошептала она дочерям.

Саманта и Лидди подвинулись, давая матери возможность примостить плетеную кроватку-корзинку с младшей сестрой.

Сев в машину, Джинни тут же закурила.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– А у вас есть «Крекер Джек»? – защебетала Саманта.

Повернувшись, Нэт прижала палец к губам. Боже правый! Стоило Джинни сесть в машину, как Сэм едва не съела ее саму вместо «Крекера Джека». Дочь до сих пор вспоминала тот вечер с нянями, проведенный у Ричардсов.

– Как дела у Анджелы? – спросила Нэт.

– Все нормально, – выдавив жалкое подобие улыбки, ответила Джинни. – В больнице ее окунули в теплую воду и кожа порозовела. Спустя полчаса она уже смогла выпить бульона. Врач сказал, что с вероятностью девяносто процентов у нее начнется кашель, но, слава богу, пронесло.

– О-о-о, я рада, что обошлось легким испугом, – улыбнулась Нэт. – Я переживала. Извините, что вовлекла ее в эту историю.

Джинни отреагировала не сразу.

– Нам повезло, – наконец сказала она, сверкнув глазами в сторону Нэт. – Всем нам.

Некоторое время они ехали молча. У Нэт накопилась куча вопросов к Джинни, в частности, очень хотелось узнать, зачем она подкинула в почтовый ящик страницу, вырванную из регистрационного журнала. Похоже, она совершила странный поступок не корысти ради, но это и было непонятно, поскольку избыточным альтруизмом миссис Ричардс явно не страдала. Вопрос готов был слететь с языка, но Нэт было неловко об этом спрашивать.

– Могу я кое-что узнать? – наконец решилась она.

Джинни взглянула на нее с опаской:

– Говорите.

– Почему вы подбросили ту бумажку в наш почтовый ящик?

Джинни молчала. Она смотрела в окно, высоко держа сигарету и время от времени затягиваясь.

– Я боялась, что Митч, вырывая страницы из журнала, попадет в еще бо`льшие неприятности, – очнулась от задумчивости Джинни. – Он даже документы подделывал. Я подумала: если Кольер, ваш муж, узнает… Ну, мы обе в курсе, что совесть не давала бы ему покоя, поедала бы его живьем до тех пор, пока он не предпринял бы какие-то шаги. Я надеялась, что он остановит Митча прежде, чем тот совершит что-нибудь непоправимое. Я сунула страницу в ваш почтовый ящик в день, на который был назначен запуск, но авария случилась ночью – я опоздала.