Сама невинность - [103]

Открыв папку и начав просматривать материалы, Мик пошёл к столу.

— Это дело Клэпхема, мы вели его в восемьдесят пятом году.

— Точно, — Генри подошёл к столу и встал рядом с Миком, который уже сел на стул. — Помните то самоубийство, которое вам преподнес Манро? Джейн Анна Клэпхем? Женщина, спрыгнувшая с моста Тауэр? Её мужем был Генри Клэпхем.

— Да-да, я помню. Ричард напомнил мне, когда мы были в морге и осматривали тело миссис Клэпхем.

— Но вы помните это дело?

— Нет, это было сто лет назад, — Мик поднял голову. — Почему ты решил, что дело Генри Клэпхема имеет какое-то отношение к убийству Джека и Ричарда?

— Вы трое им занимались, и здесь может быть мотив отмщения. Прочтите, — когда Мик начал просматривать бумаги, зачитывая вслух некоторые свои пометки, сделанные двенадцать лет тому назад, Текер склонился над его плечом, чтобы читать вместе с ним.

— Генри Клэпхем занимался контрабандой опиума. Ввозимый товар хранился на некоторых складах на Собачьем острове[97]. Это был безжалостный человек, не щадивший тех, кто предавал его доверие. Скотленд-ярду было известно, по крайней мере, о семи людях, убитых по его приказу. Меня и Джека назначили для работы над этим делом, вместе с Ричардом и другими офицерами из речной полиции. Мы должны были найти доказательства его причастности к убийствам и уничтожить эту контрабандную сеть.

Мик замолчал. Пока он читал, детали этого дела начали всплывать у него в голове.

— Джек, Ричард и я, притворившись торговцами опиумом, вошли в состав банды Клэпхема и за следующие шесть месяцев многое узнали о том, как он ввозит опиум в страну. Получив доказательства, необходимые для арестов, мы втроём организовали облавы на этих складах и на одном из них нашли самого Клэпхема. Наконец мы смогли взять над ним верх. После ареста он предстал перед судом и был приговорён к повешению.

— На свой страх и риск я навёл некоторые справки о жене этого Клэпхема и его семье. Прочтите, что я написал.

— Ты действительно хочешь стать детективом, да, Генри? — Мик начал читать записи, сделанные рукой сержанта на обратной стороне дела Джейн Анны Клэпхем, не так давно утонувшей в Темзе. — Джейн Анна и Генри Клэпхем владели роскошным домом на Крумс-Хилз и имели существенный доход от незаконно ввозимого опиума. Она лишилась всего, когда её мужа повесили. У них был сын…

Голос Мика замер, когда он начал читать следующий абзац, в котором кратко описывалась судьба Генри Клэпхема младшего, ушедшего служить во флот и предположительно утонувшего в море. Тело так и не было найдено.

Он связан с вами.

Софи говорила ему об этом, а он отказывался верить.

Осознав правду, Мик медленно опустил папку на стол. Все детали этой истории сошлись у него в голове, как части головоломки, но, не успев даже пошевелиться, он почувствовал, как к его шее прижалось дуло пистолета, и услышал звук взводимого курка.

— Понимаешь теперь, да? — радостно поинтересовался Текер. — Мне пришлось направлять тебя всё время, но наконец ты знаешь правду.

— Я всё прекрасно понимаю, — пробормотал Мик, раздумывая, как, чёрт возьми, выбить из руки Текера пистолет и при этом ухитриться и не дать сержанту прострелить ему голову. — Уйдя из флота, ты сменил фамилию и поступил в столичную полицию, написав ложное заявление. Затем попросил перевода из своего подразделения в Управление уголовных расследований в Скотленд-ярде, чтобы быть ближе к Джеку и ко мне. Ты убил Джека и Ричарда.

— Именно так. И сейчас я убью тебя, Микки-бой. Я не прощаю предательства. Яблочко от яблони недалеко падает, сам знаешь.

Глава 20

Софи очнулась на полу в своей комнате. На ней была надета ночная рубашка, очевидно, она готовилась ко сну. Софи поняла, что упала в обморок, но не знала, сколько прошло времени с того момента.

Несмотря на ужаснейшую головную боль, она очень чётко, во всех подробностях помнила свой сон, словно это была фотография, отпечатавшаяся у неё в голове. Она стояла в дверях квартиры Мика. Видела его, сидящим за столом, и другого офицера полиции, который стоял за его спиной. Оба они были к ней в профиль. Она видела и пистолет, прижатый к затылку её любимого. Ей также впервые открылось лицо убийцы. Он был ей незнаком, они никогда не встречались прежде, но Софи знала, что он собирается застрелить Мика.

— О, Господи, — выпутавшись из одеяла, Софи вскочила на ноги, опершись на кровать, сняла ночную рубашку и бросилась к шкафу. Рывком натянув на себя блузку и юбку, она схватила бальные туфли. Она не собиралась терять сейчас время на то, чтобы надеть высокие ботинки, которые надо было застегивать специальным крючком[98]. Вытащив шиллинг из шкатулки для драгоценностей, чтобы оплатить кэб, и сунув монету в карман, Софи выбежала из комнаты, мигом спустилась по лестнице и выскочила на улицу. Она успела уже пробежать половину дорожки до калитки, когда почувствовала, как её схватили за руку и дёрнули назад. Обернувшись, в лунном свете Софи увидела молодое и серьёзное лицо констебля Флетчера.

— Спокойнее, мисс, — сказал он. Поняв, что это она, Флетчер ослабил свою хватку. — И куда это вы собрались посреди ночи?