Стены выкрасили белой глянцевой нитроэмалью на всю высоту, бетонные мозаичные полы покрыли приятным серо-голубым колером. Окна визуально увеличили за счет широкой голубой рамы вокруг проёмов. В кабинете редактора на стене за столом Мельников изобразил мозаичное панно: – заголовки исторических пролетарских газет, увеличенные обрывки воззваний, телеграфных лент и черно-белых зернистых фотографий. К нам уже через день потянулись начальники районных контор. Все хотели себе что-то такое же эффектное.
– Молодцы! Настоящие передовики производства! Объявляю всем благодарность. В личные дела, если принесете, впишу обязательно. – Вова, как обычно, щедр на обещания.
– Что впишешь это прекрасно, – в тон ему начинаю я петь свою партию. – Но может вместо благодарности, премию процентов десять подкинешь? Благодарность, сам понимаешь, в стакан не нальёшь…
– Ты, Рогов, жадный! А еще алчный, расчётливый и меркантильный. Нельзя советскому комсомольцу, строителю коммунизма быть таким рвачом и скупердяем. Премии никакой, конечно, я вам не выпишу, премия в смету не заложена. Зато полный расчёт получите уже завтра. Все бумажки подписаны. Акт приёмки я ещё вчера подписал. Сейчас его в бухгалтерию отнесу. Завтра можете деньги получать. Борис, ты обязательно завтра приезжай. Мне, край, с тобой надо поговорить.
Такой поворот событий нас немного расстроил. Всё-таки мы надеялись получить деньги сегодня и обмыть успешное окончание. В принципе, завтра тоже не плохо, но настрой уже не тот.
Сарманович, вообще, откровенно недоволен. Ворчит и матерится почти вслух:
– Что это за отношение к человеку труда? Мало того, что премию зажилили, так ещё и с оплатой затягивают. Знают, что мы всё сделали и теперь будут нам жилы тянуть и кровь нашу молодую сосать. Суки!
– Борис, тебе придётся завтра за меня деньги получать. Смотри, не пропей, а то башку откручу – поддерживает его Тамара. Она отлично вписалась в нашу компанию. Мельников похоже на неё глаз положил. Вон, как восхищённо бросает горячие взгляды. А что? Девка – огонь.
– Вы чего раскипятились? – успокаивает их Нисидоров. – Боря с Пашей завтра съездят, получат наши денежки и нам их в клювиках привезут.
Еще немного поплакавшись на тяжёлую студенческую долю, мы разбегаемся по домам. Умеет Вова настроение испортить.
На следующий день деньги нам выдали. Я поднялся в кабинет Каплина. В отличие от его прежнего обиталища, здесь царил порядок. Стол чист как невеста перед свадьбой, стулья – по линейке. Морозный отблеск закатного солнца отражается в стеклянных дверках книжного шкафа. Чувствуется, что Каплин решил всерьёз взяться за построение карьеры. Тема сегодняшней встречи проста, но и сложна одновременно. Надо составить план первого номера газеты.
– Передовицу будешь писать ты, – берет быка за рога Каплин.
– Я? – удивленно выпучиваю на него глаза. – Вова, мы как договаривались? Почему я тебе об этом каждый раз должен напоминать? Измором меня решил принудить? Сам пиши. А на мне стратегическое планирование и генерация идей.
– Вот какой же ты всё-таки меркантильный!
– Да, и алчный! А ещё я жадный и корыстный… Плавали, знаем.
– Заткнись и послушай мудрое руководство. Я тебе работу нашёл, денег дал, почему бы тебе не придумать передовую статью в первый номер газеты? Нет, вместо того, чтобы сказать большое человеческое спасибо, ты начинаешь пошло торговаться…
– Да, Вова, и так будет всегда потому, что всё должно быть скреплено договором, хотя бы на словах. У нас с тобой договор, если хочешь, чтобы я участвовал в твоей газетной авантюре, то будь любезен, соблюдай его. – Постепенно я начинаю закипать. Каплин это замечает.
– Да, ладно, не тарахти ты так, трактор-кировец нашёлся! Пошутить нельзя? Давай, помогай! Быстро наметим тематику, объём и компоновку полос и побежим по делам. Думаешь, ты один деловой?
– Редактора ты уже нашёл?
– Нет пока, поэтому я тебе сразу и предложил передовую накатать. Хрен же знает, что в ней писать.
– Чего проще то? Возьми прошлогоднюю «Комсомолку». Найди какую-нибудь подходящую передовицу. Причеши под сегодняшний день и вперёд. Ты какой выхлоп получить хочешь?
– Чего-чего? Какой ещё выхлоп? – Вова удивлённо выпучивает на меня маленькие серые глазки.
– Ну, выхлоп – результат воздействия печатного материала на читателей. Видишь ли, если цель известна, то понятно каким содержанием надо будет заполнять полосы. Согласись, одно дело, если цель – получение денег от продажи, и совсем другое – побуждение читателей к какой-то деятельности.
– Нахватался, я смотрю, всяких журналистских штучек, умник… – Вован делает неопределённый жест пальцами. – Грамотный стал… Скажу тебе правду. Мне лично плевать на читателей. Мне важно, чтобы газета регулярно выходила, чтобы её активно покупали, и районное начальство связывало это всё с моим именем. Это мне сулит некоторые карьерные перспективы.
– Вопрос содержания передовицы для меня очевиден. Ты просто кровно заинтересован в том, чтобы там фигурировала твоя фамилия. Никто кроме тебя про тебя писать не будет, по крайней мере, пока ты не совершишь какого-то заметного преступления, – я заржал в уме над таким сюжетом. – Не нравится преступление? Тогда подвиг! Героическое что-то. Но преступление всё-таки лучше, оно легче запоминается, особенно какое-то ужасное, чтобы «море крови, гора костей».