– Как там надо сделать, чтобы переменить сознание? Напрячь лицевые мышцы… – Зажмуриваюсь и для верности стискиваю зубы.
Открываю глаза… Гляжу в зеркало… Лицо не моё, вернее моё, но юное, просто я смотрю через его глаза. От этой путаницы может и в самом деле крышу снести. Но переключение всё-таки работает!
Как интересно! Я в «стариковской» ипостаси помню всё, что происходило с мальчишкой за прошедшее время. К тому же, я каким-то образом оказываю влияние на носителя. Это не очень хорошо, ведь подросток должен вести себя как подросток, а не как занудный взрослый. Ладно, как-нибудь разберусь. Сейчас – записать первые выводы. Лучше будет, если я начну вести дневник. Борька пусть утром читает. Интересно, как сон повлияет на сохранение сознания? Может всё вернётся обратно?
Утром посмотрим, а пока писать.
По учёбе: – надо разделить предметы между нами. Я возьму гуманитарку, всякие там, историю, английский, литературу, а Борьке оставлю алгебру, физику и химию с биологией. Я из этих предметов ничего не помню, то есть совсем. Даже банального квадратного уравнения не напишу, а он, помнится, за него в прошлом году пятёрку на экзамене получил. Хм… Так мы, глядишь, и в отличники выбьемся, а что – один ум хорошо, а два, да в одной голове… Это же ого-го! Какая-то шизофрения в мягкой форме получается.
В профессиональной сфере пусть обратит внимание на журналистскую деятельность. Тут с послезнанием можно очень многое. Ведь журналисты чем от людей отличаются? Тем, что оказываются в нужном месте в нужное время. А я знаю, что будет, и в каком месте, и когда, я тоже знаю. По крайней мере, кое-что помню. Кроме того, журналистика позволяет соединять людей и идеи. Это тоже важно, так как может дать стране шанс не попасть в жопу турбулентности грядущих реформ, а провести их как-то мягче… Короче записываю: – Поговорить с Ангелиной, может она знает кого-нибудь из местных акул пера.
По комсомолу: – надо напроситься в комитет комсомола школы, взять там на себя сектор агитации и пропаганды и развернуть в школе такую активность, чтобы об этом вся страна узнала. Вся эта катавасия мне поможет поступить в МГУ. Наверняка, там самый лучший в стране факультет журналистики.
Вроде бы всё. Положу письмо на видное место, а сам спать, глаза уже слипаются.
ГЛАВА 2. В ШКОЛЬНОЕ ОКНО СМОТРЯТ ОБЛАКА
1 сентября. Новосибирск. Школа № 82. Борис.
– Так! Никуда не расходимся! Классный час! – раздаётся трубный глас Антонины Валентиновны Колодяжной, нашей классной дамы по кличке Шапокляк. Её грудной контральто перекрывает шум голосов, стук стульев и топот ног великовозрастных деток, в нетерпении топчущих половицы. Слова подкрепляются звонкими ударами указкой по столу.
– Быстро начнём – быстро закончим, – Шапокляк тоже торопится, – у нас сегодня всего два вопроса. Инна Муренкова, если вы ещё помните, у вас комсорг и сейчас быстренько проведёт перевыборное комсомольское собрание. Все комсомольцы? Все. Вот и сидим. Я понимаю, все устали, первый день, кушать хочется, но вы теперь уже почти взрослые и надо немного напрячься. Всё. Инна, приступай.
Инка, нескладная девочка в голубом платьице и белом, по случаю первого сентября, фартуке, выходит к учительскому столу. Комсорг из неё, конечно, как из Шапокляк балерина, но для школы самое то. Вся работа – взносы собирать и собрания проводить.
– Я хочу поступить в университет, поэтому мне нужно много заниматься. – Говорит Инна, опустив глазки в пол. – Прошу комсомольцев нашего класса освободить меня от должности комсорга.
– Вот, интересная, ей, значит, нужно заниматься, а другим не нужно… – Шипит с первой парты Рудинская. К счастью, Шапокляк не обращает на это шипение никакого внимания. Похоже, Инкина мама с ней уже всё решила. Посмотрим, кого вместо неё назначат, вернее предложат выбрать.
– Прошу рассмотреть в качестве комсорга кандидатуру Александра Ступицына, – это уже подхватывает классная. Судя по спокойствию Сашки, с ним тоже договорились. – Кто «ЗА» прошу поднять руки. Единогласно. – Конечно, единогласно. Принцип «лишь бы не меня» работает прекрасно в любом советском коллективе.
– Кроме комсорга надо выбрать от нашего класса представителя в комитет комсомола школы. Я думаю…
Договорить она не успевает. Я тяну руку как можно выше, чтобы она не смогла не заметить.
– Боря, у тебя есть предложение? – удивляется классная. – Мы готовы тебя выслушать. Давай, только быстро.
– Да, Валентина Антоновна, я предлагаю выбрать меня. Есть несколько интересных идей. – Я произношу этот спич, а сам удивляюсь, ведь нисколько не волнуюсь, мне даже весело. Прикольно наблюдать себя со стороны.
– Кто «ЗА» Рогова? – все также дружно тянут руки. Только Наташка Горбенко удивлённо уставилась на Шапокляк. – Всё, решение принято «единогласно».
– Борис, отнесись, пожалуйста, к этому делу серьёзно, – делает строгое лицо Валентина. – Первое заседание комитета комсомола в пятницу после шестого урока в актовом зале.
Первый день нового учебного года прошёл. На всех уроках все училки начинали с поучений, как нам надо стараться, чтобы после десятого класса не попасть в армию или, не дай бог, на завод. Завод и армия – две главных страшилки для повышения успеваемости. Что для этого надо с самого начала прилежно и старательно выполнять все задания, а не раскачиваться полгода. Всю плешь проели. Кроме запугивания, других инструментов воздействия педагоги нашей школы не придумали.
