Ещё у нас в следующем году 60 лет Октября. Значит, работы оформительской будет выше крыши. Вон, не далее как вчера, Мельников рассказывал, что ему предложили оформить Кировский райком Партии. Он думает, что за оставшийся месяц ему одному не справиться. В прошлом году мы три месяца вшестером трудились над воплощением. И всего-то три комнаты и коридор. А тут три этажа солидного здания. Полную отделку конечно не потянем, но проект вполне можно будет за пару месяцев накидать. Тем более, что в этот раз план БТИ имеется, то есть обмеры делать не придётся.
Успеем, или не успеем не важно, главное – аванс получить и хотя бы к празднику набросать какие-нибудь картинки. Это у Борьки прекрасно получится. Сделает так, что у всех чиновников слюнки потекут. Томку подключим, она быстро объёмы посчитает, смету прикинет, и можно будет материал уже представлять.
Что-то я отвлёкся. Вот ещё идея. Фотоконкурс «Мир молодости страны Советов» как раз для Сармановича тема. Он у нас фотограф? Фотограф! Поэт? – Самый, что ни на есть! Вот и пускай продвигается. Ему даже и снимать ничего не придётся. Он же каждый день на стройке с фотокамерой бегал. Подберёт штук 10 самых интересных кадров, распечатает в требуемом формате и отправит. Вот только работать ему придётся в авральном режиме. Приём снимков заканчивается уже 15 октября. Так что на раскачку времени нет.
Так я листаю страницы, просто выписывая в тетрадку возникающие в мозгу идеи. Воплотятся ли они во что-либо стоящее? Бог весть. Фоном в голове продолжает зудеть мысль о фотоконкурсе. Что-то подсказывает мне, что Паша с этим может не справиться, он же не собирался участвовать ни в каком конкурсе, когда на стройке фотиком щёлкал. К конкурсу надо по-другому подходить. Постановочную съёмку надо. Без постановок чего-то интересного добиться невозможно.
Основная мысль фотографий понятна. Молодёжь планирует будущее. Мальчики и девочки за кульманами, за чертёжными досками, над генпланами… Драматургию кадров надо выстраивать.
Так незаметно проходит день. К вечеру молодой и здоровый организм окончательно справляется с последствиями вчерашнего возлияния и можно отправляться на вечерний променад.
– Не сделать ли мне по случаю свободного вечера сегодня ещё одно дельце? А вот, пожалуй, и сделать! – приходит мне в голову очередная сумасшедшая идея. Я опять хватаюсь за великое изобретение Грэхема Белла.
– Александр Семёнович, здравствуйте, рад вас слышать.
…
Да, работали на стройке весь сентябрь. У вас, наверное, работы накопилось оформительской выше крыши?
…
С огромным удовольствием ударно поработаем. Конечно… Конечно… Договоримся, я думаю. Чего уж там, свои же, можно сказать, люди. Лену можно к телефону?
…
Лена, привет! Муж твой дома? Мне бы с ним поговорить.
…
С тобой тоже с удовольствием, и не только поговорить, гы-гы-гы…, но сегодня хотелось бы с ним. Он на гастролях? Жаль. Тогда придётся с тобой. Выходи, расскажу, а ты уж ему передашь. Только в цветах и красках, мне ли тебя учить?
…
После программы «Время» я спускаюсь к подъезду соседнего дома. Минуты через три выпархивает Леночка в новом модном пальто синего цвета с длиннющим вязаным шарфом поверх него. Под капюшоном виднеется тёмно-синий беретик.
– Шикарно выглядите, мадам Полуяхтова! – Приветствую я старую подружку. – Так и живёте с родителями?
– Так и живём, да, а тебе завидно? У тебя был шанс, но ты дурак. Давай рассказывай, что там опять придумал.
Надеюсь это не сочинение оперы на два часа? Если так, то можешь не стараться, даже слушать не хочу, тем более Вовчику рассказывать не буду. Его в мае вызывали в партком. Всё после той репетиции, будь она не ладна! Представляешь? Какая-то сука донесла. Угрожали, что первых партий ему по гроб жизни не видать. Напугали Вову, и решил он больше этим направлением не заниматься. Хорошо, что хотя бы одну нормальную запись сделали. Шоу действительно мощное получилось, жалко, если бы пропало совсем. Ладно! Говори уже, что хочешь.
– Никаких новых идей. Всё куда проще. Помнишь, у Высоцкого есть песня «Охота на волков»?
– Конечно, это у «Волков[141]» программная вещь была.
– Дело в том, что я вспомнил песню продолжение, которую Высоцкий сочинит в будущем году. Песня не менее, а может быть даже и более энергичная. С нотками трагизма но у нас народ любит трагические истории.
– Это ты точно заметил. Все народные песни, особенно самые популярные, имеют печальный финал. И «Чёрный ворон», и «Варяг», и «По диким степям Забайкалья», да все.
– Ага! Ты тоже это уловила? Я знал, что ты умна, несмотря на половую принадлежность. – Я не успеваю докончить мысль, как мне под рёбра знакомо всаживается кулачёк.
– Чтобы я этого не слышала больше!
– Чего не слышала? Что ты умна?
– Ещё что-нибудь подобное скажешь, то получишь в глаз!
– Ладно, птичка моя, не буду больше, пожалей, не губи.
Так мило, как в старые добрые времена, подкалывая друг дружку, мы болтаемся по окрестностям до полуночи. Текст песни я Ленке передаю и вытягиваю у неё обещание обязательно передать мужу. Даже пробую напеть ей мелодию, чем привожу её просто в дикий восторг. Отсмеявшись, она заявляет:
