Саладин - [98]
Цитировать можно еще долго, но суть от этого не поменяется: почти все историки, в том числе и хорошо знакомые с исламскими источниками, но не являющиеся мусульманами, схожи в своих оценках резни, устроенной Ричардом, получившим за это злодеяние прозвище Львиное Сердце.
Все они (включая и тех, кто ищет какие-то оправдания этому поступку) осуждают поистине звериную жестокость английского монарха, но при этом возлагают долю вины за случившееся на Салах ад-Дина: дескать, он намеренно затянул выплату выкупа, хотя знал, что именно этим все кончится. Есть и еще одна версия: таким образом Салах ад-Дин, дескать, покарал жителей Акко за заключенный без его согласия договор.
Даже обычно такой проницательный и чуткий И. В. Можейко видит в поведении Салах ад-Дина некий зловещий тайный расчет.
«Салах ад-Дин доказывал другим мусульманским государям, что крестоносцы — беспощадные звери, не знающие чести. Избиение пленных это доказало, — пишет Можейко. — Оно испугало тех эмиров, которые за два года уверились в том, что крестоносцы не опасны. По призыву багдадского халифа государи мусульманского мира начали присылать Салах ад-Дину подкрепления и деньги.
Вторым следствием избиения была гибель большинства христианских пленников, захваченных мусульманами. Произошли погромы среди христиан в мусульманских городах и деревнях»[84].
И все же в данном случае автор этой книги склонен куда больше доверять мусульманским авторам, излагающим совершенно иную версию этих событий.
Во-первых, потому, что такой дьявольский расчет на то, что Ричард, не дождавшись денег, казнит пленников, никак не совмещается с основными чертами личности Салах ад-Дина. Как человек, умеющий сострадать чужому горю; как правитель, всегда ценивший жизни своих подданных и солдат, Салах ад-Дин попросту не мог предать защитников Акко на смерть. Как истово верующий мусульманин он не мог этого сделать, ибо знал, что Аллах никогда не простит ему этого на Своем суде.
Во-вторых, как уже было сказано, у него и в самом деле не было изначально даже десятой части требуемой суммы, и ее следовало как-то изыскать. Да и собрать всех 2500 требуемых христианами пленников, разбросанных от Евфрата до Нила, тоже было не так-то просто.
Поэтому в течение нескольких недель между мусульманами и крестоносцами шли напряженные переговоры — как о порядке выполнения условий договора о капитуляции Акко, так и о достижении долгосрочного перемирия. Салах ад-Дин честно известил Ричарда, что требуемой суммы у него нет, и предложил разбить ее выплату на три ежемесячных платежа, то есть увеличить отведенный ему срок до трех месяцев, и Ричард вроде бы это предложение принял.
Что интересно, поначалу Салах ад-Дин обратился с просьбой стать посредниками на этих переговорах… к тамплиерам. «Поступок поразительный, — пишет Марион Мельвиль, — ибо прошло лишь четыре года после уничтожения монастыря при Хатгине. Но отношения тамплиеров с исламом покоились на сочетании жестокости и симпатии, что даже их современники никогда не могли понять до конца. Однако Роберт де Сабле и его совет должны были почувствовать, что для ордена Храма было бы неуместно вмешиваться в эти переговоры. Они ответили Саладину: «У вас слово и пощада — довольствуйтесь этим!» Если верить Ибн Алатиру, они даже предупредили Саладина не доверяться…»[85].
К моменту, когда надо было делать первый платеж, Салах ад-Дин сумел собрать 100 тысяч динаров и приготовил для передачи Святой Крест. Единственная заминка вышла со сбором необходимого числа пленников для обмена, но и эту проблему султан собирался решить.
Но когда в назначенный день франки прибыли за получением того, что им причиталось, Салах ад-Дин заявил, что взамен первой выплаты он хочет получить треть пленников-мусульман. Либо, добавил он, христиане должны оставить заложников — в качестве гарантии, что после того, как он с ними окончательно рассчитается, они выполнят свои обязательства и освободят жителей Акко.
В ответ посланцы Ричарда заявили, что не сделают ни того ни другого. Они требуют выдать им деньги, часть пленников и Святой Крест, а взамен готовы принести торжественную клятву, что все данные ему обещания будут выполнены.
Но, как уже наверняка догадался читатель, на примере Бальяна, Ги де Лузиньяна и Жоффруа де Рид фора Салах ад-Дин хорошо знал, чего на самом деле стоит рыцарское слово. У него были основания не доверять подобным клятвам и требовать гарантий, а потому он ответил отказом.
При этом Салах ад-Дин все же рассчитывал, что Ричард будет выполнять условия договора, по которым, напомним, в случае неуплаты выкупа мусульмане должны были просто остаться на положении пленников.
Но когда Ричарду сообщили о требованиях Салах ад-Дина, у него, как утверждают некие историки, начался один из весьма характерных для него приступов бешеной ярости, во время которых он переставал владеть собой и был способен на любые, самые безумные поступки. Он немедленно собрал совет и, несмотря на возражения многих баронов, провел на нем решение казнить (за исключением самых богатых и родовитых) всех находившихся в его руках пленных, захваченных в Акко.
