Сакральный эрос Третьего Завета - [72]

видел в Братстве Нагловской возрождение Cénacle d’Astarté, французской оккультной группы, основанной примерно в 1920 году теми, кого он именовал «адептами Божественной Женщины, третьей ипостаси проявленного Абсолюта». Наиболее вероятно также, что она поддерживала контакты с Петром Кохутом (литературный псевдоним: Пьер де Лазенек), каковой проживал в Париже в те времена: в серии оккультных произведений, названных Dragon Vert (Зелёный Дракон), которые, очевидно, каким-то образом были связаны с La Fleche, она анонсировала выход его книги Rituels des Sociétés de Magie Sexuelle (Ритуалы Обществ, практикующих Сексуальную Магию). Этот самый Кохут, как утверждают, являлся весьма опытным практикующим магом известной чешской эзотерической группы Universalia и должен был быть связан с французским магическим орденом S.E.S. (Société Egyptienne Secre te), информации о котором, напротив, довольно мало. Есть сведения, что посвящение у Марии Нагловской прошел Жорж Батай, коему принадлежит весьма прелюбопытное замечание: «При ближайшем рассмотрении сразу оказывается, что в христианстве Сатана довольно близок божественному и что сам грех радикально чуждым сакральному».

© Текст составлен на основе материалов, которые подготовили Анна Блейз, Frater Unikorn, Franer Marsyas. Колледж Телема‑93

Мария де Нагловская и женский сатанизм [113]

Жрицы любви предназначены подготовить будущее человечества.

Мария де Нагловская

Учения оккультизма представляют широкий спектр изображений любви, и тем более — образов женщины, недооценивать которые было бы большой ошибкой. Они восхваляют в отношениях пары понятие святого. Требования быта стремятся сделать так, чтобы мы забыли это понятие, чтобы мы не пользовались им лишь частично. Недвусмысленно выразился на этот счет один из мэтров эзотеризма, Сент-Ив д’Альвейдр, утверждающий в своей брошюре Ключи Востока, что «два пола остаются загадочными в своем принципе, недостаточно определенными в своих конечных целях, навеки противопоставленными друг другу, обреченными в религии, как и в социологии, либо на взаимные упреки, либо на борьбу за свободу, худшую, чем порабощение», вверяя, соответственно, всю силу изобретения себя заново посвятительному учению. Итак, если у женщин есть врожденный дар магической работы — «Природа делает их колдуньями», говорили в Средние Века, по данным Мишле, — то немного же нам сообщают тексты о тайнах невидимой реальности. Те, кто сыграл такую большую роль в гностических сектах — Филумена, Марселина или Агапе, — не оставили ни одного трактата; позже Гилельма, которую почитали Гилельмиты в Милане, и чьей религии свято придерживалась сестра Мофреда (после смерти Гилельмы в 1281 г.), оставила лишь устное учение. Вот почему мы с интересом рассмотрим жизнь Марии де Нагловской, единственной Провозвестницы, которая позднее подкрепила точными текстами свою концепцию о влиянии гетер в мире.

С безмятежной смелостью атаковала Мария де Нагловская правила приличия, парализующие оккультное предназначение женщины. И не только социальные правила приличия, но и чувственные предубеждения. Поскольку Мария сама была великой посвященной, она строила свою пророческую миссию на реальном основании, а также стремилась примирить эзотерические и экзотерические аспекты сексуальности современной сатанинской религии. Она организовала секту, Братство Золотой стрелы, и вела пропаганду на общих мероприятиях и в своем журнале Стрела. Анри Мелен в своей книге Теория и Практика сексуальной Магии пишет: «Мария де Нагловская начала свое служение на Монпарнасе в 1931 г. С редким талантом проповедовала она наступление Новой Эры, возрождение Сатаны, озарение через сексуальную Магию, религию Матери-Богини и культ Жриц любви. Две жрицы были публично посвящены в часовне в районе Монпарнас. Это была роскошная, глубоко символичная церемония, на которую даже пригласили журналистов. Были опубликованы два ритуала секты, основанной Марией де Нагловской. Они называются Свет секса и Тайна повешения. Мелен также добавляет: «По мнению Марии де Нагловской, Небесные Врата открываются через священный половой акт. Но женщина должна дарить себя мужчине без сексуального эгоизма. Вот тут и кроется великая тайна магической Любви и право на существование морали завтрашнего дня, согласно которой женщина может быть лишь матерью или жрицей. Если она мать, она физически рождает потомство, если она жрица, она дает рождение Свету секса. Если она торгует своим телом, тем самым она совершает самое низкое преступление против Природы и высших законов Вселенной».

Мария де Нагловская, родившаяся в 1885 году в России, провела юность в семейном замке в Карпатах. Возможно, ее мистический темперамент был разбужен и усилен рассказами о русских сектах, процветавших в эту эпоху, таких как хлысты, прыгуны, шалапуты, немоляки (Цакни, Сектантская Россия, Э. Плон, Нурри и Си, 1888). Впрочем, она была знакома с Распутиным, но своим посвящением обязана женщине — «высокой посвященной». После того, как ее посвятили, Мария вышла замуж за богатого поляка, увезшего ее на Кавказ, от которого у нее родился сын. Позднее она путешествовала и отдавалась литературной работе; известность пришла к ней в 1912 году, когда она опубликовала в Женеве стихотворный сборник,