Сакральный эрос Третьего Завета - [28]

Совершенный же результат зажигает три звезды Мудрости, на нашем рисунке представленные цифрами 1, 2 и 3, расположенными над числами 1, 12 и 11 на циферблате. В свою очередь, эти Звёзды образуют Божественный Треугольник, состоящий из Отца, Сына и Матери; но в нашем повествовании зажжены только 3 (Звезда Матери) и 2 (Звезда Сына, потому что наши герои (Миша и Ксения) пока не совершили ещё один, самый важный, обряд Второго Бракосочетания, особенное предназначение которого состоит в зарождении Мессии.

(1=5)

Эта последняя Звезда, что зовётся сверкающей Утренней Звездой, не принадлежит нашей эпохе, поскольку наши страдания ещё не завершены: человечество лишь только начало своё восхождение по направлению к Духу, и эра Третьей Стороны должна пройти, прежде чем Король-Мессия придёт на нашу Землю.

Глава 1. В тумане Мысли

Мы рождены, чтобы быть счастливыми. Наше естественное предназначение — баланс и гармония; ибо если бы мы были теми, кем должны быть, вся Вселенная отражалась бы в каждом из нас прекраснейшим из песнопений, радостным, торжественным. И Земля говорила бы с нами на своём языке, полном мудрости, которая вела бы нас по жизни. Небо же являло бы нам непрерывную и полную нежности ласку, дождь его был бы для нас благословением, а свет — наставлением. И издалека, с четырёх точек горизонта, ветры приносили бы необходимое для нас дыхание — оживляющее, укрепляющее, наполняющее жизненной силой. Великое море, голубое, зелёное или же лиловое, не было бы больше тайной для нас, и его неистовые волны не пугали бы нас — если бы мы были теми, кем нам было суждено быть — нормальными мужчинами и женщинами.

Но что-то в мире не даёт нам быть нормальными. В мире есть сила, упрямо мешающая жизни, и именно поэтому песнь вселенной содержит диссонансы, сеющие горе, фальшь и жестокость.

Великая злоба расходится по миру. Она не даёт мужчинам быть мужчинами, а женщинам — женщинами. И дети не могут быть детьми — наивными, свежими, радостными — из-за этой злобы, что воет вокруг всего сущего в безысходном отчаянии. Этой злонамеренной силе было дано великое множество имён, ибо люди всегда искали способ парализовать её.

Её называли Сатаной, сделали из неё Дьявола, говорили, что она является «злым духом», «духом разрушения» и я даже не знаю, чем ещё. Ни одно из этих имён не было истинным — и именно поэтому Враг не был поражён.

Ибо истинно, хоть и странно, следующее: будет достаточно открыть настоящее имя (то соответствие, что обнажает саму суть) злобы, чтобы локализовать её и заставить её исчезнуть. Это тайна, потому что трудно объяснить простонародным языком жизнь и суть имён, но воистину, если знать, как произнести — то есть исполнить — ритуал, символизирующий Верховное Препятствие, вся его злая сила будет парализована. И даже лучше — она прекратит своё существование.

Ах! Если бы вы могли понять или даже расшифровать это после прочтения настоящей книги, написанной с осознанием сего! Злая сила, препятствующая триумфальному шествию будущего — не что иное, как Прошлое, неспособное умереть, потому что ничто на деле не умирает. Оно ожидает своего перерождения, крещения, что изменит его имя. Новые губы нужны для этого, ибо «старое имя, произнесённое новыми устами, есть новое имя и возрождение…»

Какие же предосторожности нужны, увы, в эти беспокойные времена, чтобы высказать простейшие вещи! Мы живём в эпоху, в которой множество противоположных течений встречаются в равном насилии! Это похоже на те места в морях, где корабли качает даже в хорошую погоду. Мы больше не понимаем друг друга, словарный запас отличается у каждого из говорящих ртов, один говорит «дух» — второй же понимает «вздор».

В то же время, в этой жизни мы — всего лишь многочисленные листья, подставленные солнцу и свежему воздуху. Глубокие корни, соединяющие нас с одной и той же землёй, приносят нам соки, благословлённые самим Солнцем, но Человек употребляет их не во благо, ибо ему более ничто не ведомо…

И да будет понятно: я любила Злодея, и всё ещё люблю его — поэтому я знаю его Имя, его Суть, его ночные деяния…

На диких пиках молчаливого Кавказа, в скалистых равнинах его просторов, откуда пришли расы и народы, миссия которых состояла в борьбе со злом, я видела огромную тень Повелителя Прошлого, скрестившего руки в измученной позе.

Змеи кусали его плоский живот, и липкая грязь поднималась до его бёдер.

Он остановил свой взгляд на розах, что цвели в моём саду, и ледяные слёзы обожгли его глаза.

«О! — прокричал он замогильным голосом, — о, Ксенофонта! Империя принадлежала мне! Но пришли воды, затопили мои земли и мои сады с золотистым виноградом. Мои стада погибли от прорвавшихся вод, и мои слуги разбежались. Мне больше нечего предложить тебе; и у меня нет больше золота, чтобы купить тебя.»

И эти последние слова отозвались в сухой горной ночи едким упрёком, безмерной ненавистью.

«Кто ты, плачущий о своей судьбе?» — в ужасе спросила я.

«Я тот, чьё имя не может быть произнесено, ибо язык, содержавший его, давно забыт… Ксенофонта, я не могу купить тебя, и так ты не станешь моей женой.»

Призрак исчез в диком завывании ветра, поднявшегося в тот миг, подобно затяжному гневу всей природы. Розы в моём саду трепетали от него до утра.