Игорь Зенин
Глупый ангел
Совпадение имён и названий прошу считать нелепой случайностью.
Простите меня, я выдёргиваю информационную чеку...
Не о ком. Всё... Кажется, что уже написал всё, что можно. Нет никакой мысли, ни какого желания, опять окунать перо в чернила, включая компьютер... Вдруг происходят события, будоража истерзанный мозг, натягивая нервы до звона перетянутой гитары. Просыпается память, недоумённо протирая глаза... Сердце гранатой разрывается на части, качая кровь для питания мозга, который в режиме трёхкратных перегрузок на грани инсульта пытается опять что-то понять, что бы обеспечить спокойствие истерзанной душе... Как красиво я говорю!!! Может, послать всё подальше, начать пить водку, став обычным "россиянином"? Не могу, не получается. ...Эти мысли летали долго в голове... Как-то я шёл по пляжу. Что-то было не так, пугало спокойствие, и лёгкий холод в груди одновременно. Ни с того, ни с сего я загадал: если сейчас из-за поворота выйдет обнажённая по пояс девушка, то та, о которой я думаю, станет моей женой... Буквально через несколько метров мне попался на глаза двойник той, о которой я думал. Лежащая на песке, вытянувшись в позе бревна, без верхней части купальника, вместо него накрытая тряпкой похоронного цвета... "Этого ещё не хватало", - подумал я, шарахнувшись от неё, как чёрт от ладана... Сделав ещё несколько шагов, я испытал невероятно чистую радость, ясную, светлую, нежданную и прекрасную... Из-за моего загаданного угла вышла молодая девушка, с идеальной, как у Таис Афинской фигурой, с идеально выточенной грудью, голая по пояс, в ярко-жёлтых, цвета солнца, плавках купальника. Русо-рыжие волосы были аккуратно собраны в хвостик. Красавица шла, слегка пританцовывая... Упругая красивая грудь лишь слегка колыхалась в такт движениям её тела, обладая при этом, удивительно гармоничными размерами... Я чуть было с ней не столкнулся... Через неделю я начну писать, словно под диктовку, в бешенном режиме, "Вихри неба"... Это решение придёт спонтанно, хотя о "Вихрях", как я вспомню, мысли подсознательно возникли ещё в декабре, когда Анастасия спросила меня: "Ты мне поможешь?", и я сразу ответил: "Да!". Именно в этом месте, как и в декабре, в начале апреля я испытаю снова очень светлую и чистую радость, и, не понимая, с чем это связано, недоумённо начну крутить головой. Первое, что возникнет в голове - это мысль, что рядом находящееся кафе ассоциирующееся с ранчо американского президента Буша. Мелькнёт мысль: "Ни с этим ли связана просьба Анастасии?". В голове мелькнут пять жрецов, повеет холодом, но яркое весеннее солнце сразу выжжет всё, возвращая меня опять на землю, окуная в старую грусть... И всё это забудется... Вот она - великая адаптационная способность мозга - забывать то, что не надо, но вспоминать тогда, когда это необходимо. Я надолго забуду о потаённой мысли, несформированной, слепой и глухой. Но именно "Вихри неба" взбудоражат на расстоянии одного человека, который, не читая их, в свою очередь, легко и просто, сам того не подозревая, перевернёт меня... И тогда я вспомню об этой обнажённой красавице с пляжа, как и о многих других, одетых и раздетых, с которыми приходилось говорить, смеяться, неистово любить, ласкать и страдать... И замысел "Глупого ангела" предопределит то место, где я встречу два знака, невероятно совпавших по своему значению и по сути мною самим... Ведь эта девушка, о которой я думал, и эта красавица, что вышла из-за кустов, - всё это произойдёт на пляже... "Неоком"... То есть о всех сразу... Кстати сказать, этот пляж, точнее берег, раньше принадлежал военному училищу (которое готовит разведчиков!), и пляжем вообще не считался. Купаться было запрещено в виду опасного состояния берега. Но наши "защитники отечества" быстренько его прибрали к рукам, обустроили, удобрили братвой и бандитами, подмазали деньгами где надо, и организовали самый настоящий "Лас Вегас" местного значения, создав весьма эффективный насос по выкачиванию денег. Возникает простой и законный вопрос: в чём отличие бандитской вооружённой братвы от этих военных? Эта книга - об одном человеке. Об одной девушке. Она постоянно встречается мне на пути, меняя внешность и возраст, путая события и искривляя пространство. Она - везде и нигде... Я буду писать ТОЛЬКО О ГЛУПОМ АНГЕЛЕ, собрав его по частям из разных временных и пространственных участков этой истерзанной планеты. Я буду лепить его спокойно и методично, шаг за шагом, при этом разбирая его по косточкам, выворачивая его душу на изнанку, сам сжимаясь в комок от боли. Я стану паталого-анатомом, делающий вскрытие души в постели и во время прогулки, во время залпов салютов и в тот момент, когда мы с Ангелом пьём чай, пиво или водку. Я это буду делать безо всякого удовольствия, поверьте... Что испытывает паталого-анатом, когда вскрывает труп? Радость? Удовольствие? Наслаждение? Облегчение? Оргазм? Ничего он не испытывает... Он делает свою работу, такую же, как и техничка, моющая пол. Он пытается понять, почему, по какой причине, из-за чего умер человек. Тоже самое буду пытаться понять и я. И всего лишь... Разница в одном - я должен понять Ангела только тогда, когда он спокоен и откровенен. Когда он находится в нормальном физическом состоянии. Мне не достаточно того, что он просто жив - ведь, будучи живым, он может быть рассержен или быть больным. Нет, мне нужен спокойный и откровенный Ангел. Другими словами, я должен стать АНТИПАТАЛОГО-АНАТОМОМ. Ради чего всё это? Всё очень просто... Я хочу, чтобы Глупый Ангел был счастлив. Счастлив по-настоящему. Счастлив навсегда... Я никогда о нём не узнаю - ведь их очень много, этих Глупых Ангелов. Очень много. И нельзя объять необъятное... Вряд ли я один смогу это сделать. Но за мной придут другие. Сделают лучше, чем я. Проще... Мудрее... ... Я уже писал, что одному из Ангелов я посвятил эти строки: Храни меня, мой милый ангел, Я доверяю все тебе... Нет, ты не бог, ты - ниже рангом, Но верю я твоей мечте. Это был только припев. Саму песню она так и не услышала - писал я её долго, постоянно возвращаясь, переделывая и перечёркивая. Есть одна тонкость, связанная с техникой исполнения, которая наложила отпечаток на весь текст... В итоге получилось вот таких три куплета:
