Сакральные древности Крыма. Мифы, легенды, символы, имена и их отражение в искусстве - [79]

Интерес к нартовскому эпосу сопровождал Дюмезиль на протяжении всей его научной деятельности. За «Легендами о нартах» последовал ряд книг и статей, где рассматривались как общие проблемы генезиса и исторических связей этого монументального памятника, так и частные мотивы и образы. На французском (1948) и немецком (1959) языках вышла книга «Локи», где автор проводит далеко идущие параллели между образом Нарта Сырдона и враждой его с Сосланом и образом скандинавского божества Локи и враждой последнего с солнечным богом Бальдром, — враждой, приводящей к гибели как Сослана, так и Бальдра.

Путем тонкого, скрупулезного, местами виртуозного сравнительного анализа Дюмезиль вскрывает в осетинском эпосе и мифологии черты, сюжеты, мотивы, образы, общие у осетин с другими народами индоевропейского круга, но неизменно в своеобразной и оригинальной национальной форме. Достойно внимания, что коллега Дюмезиля по индоевропейским исследованиям — Жоэль Грисмар обнаружил соответствия между эпосом осетин и британских кельтов, причем «столь поразительные, что они не могут быть случайными», по выражению Дюмезиля. Таковы параллели с некоторыми местами легенд так называемого Артуровского круга. Это мотив меча, брошенного в озеро. Роман XIII века «Смерть короля Артура» содержит описание последней битвы, где гибнет большинство рыцарей Круглого стола и сам Артур смертельно ранен. Он велит верному спутнику бросить свой меч Эскалибур в озеро неподалеку. Тот дважды пытается обмануть своего господина, бросая в воду то собственный меч, то ножны Эскалибура. Но королю ведома тайна меча; дважды спрашивает он оруженосца, что он увидел. Тот отвечает «ничего особенного» и Артур посылает его снова. Тогда оруженосец бросает наконец меч в озеро и видит, как из воды поднялась рука, схватила меч и скрылась. При рассказе об этом чуде Артур чует, что смерть близка.

Исследователи долго искали истоки этого мотива и только публикация Дюмезиля легенд о нартах позволила его прояснить. Герой легенд Батрадз мстит нартам за смерть своего отца, преследуя их с такой яростью, что сам бог разгневался и наслал на него беды, от которых Батрадз захотел умереть. Для Нартов началось последнее испытание. «Я не могу умереть, пока мой меч не будет брошен в море», — говорит он им, ибо существует мистическая связь между ним и его мечом. Однако Нартам не под силу сдвинуть с места это мощное оружие. Они пытаются обмануть героя, уверяя, что меч уже заброшен в море. Однако Батрадз, не веря им, спросил, какие чудеса произошли при этом. — «Никаких», — ответили они, и Батрадз легко догадывается, что его веление не исполнено. Наконец нарты, запрягши множество быков, привезли меч к берегу и бросили его в море: тотчас поднялась буря, море закипело и окрасилось кровью. Нарты рассказали об этом Батрадзу, и он испустил дух. Сходство между смертью героя-нарта и короля Артура в повести XIII столетия несомненна, здесь действует единая схема, меч, брошенный в озеро, служит испытанием и доказательством. Как и Батрадз, Артур не может умереть, покуда его меч не будет брошен в воду; как и нарт (скифский бог-меч) король бриттов некоторым образом олицетворяет свой меч. Только на этот раз мифическая связь превратилась в символическую.

Это лишний раз подчеркивает общие истоки: «A priori, — пишет Дюмезиль, — существование эпических индоевропейских тем и вообще индоевропейской литературы весьма вероятно».

В круге Артуровских легенд одним из самых впечатляющих и загадочных мотивов являются странствия героев в поисках Грааля. Напомним, как описана процессия несения Грааля в таинственном замке.

Вначале оруженосец приносит меч с перевязью, и хозяин опоясывает им гостя. Входит другой оруженосец с копьем в руках, и присутствующие видят, как на наконечнике копья набухает капля крови, стекая вниз; затем появляются два оруженосца со светильниками и юная дева, которая несет «некий Грааль», украшенный всевозможными, какие только есть на земле и в море, драгоценными камнями. Сияние этого сосуда затмевает блеск свечей, подобно тому, как солнце затмевает звезды и луну. Следом за ней другая дева несет серебряное блюдо.

Существует ряд интерпретаций ритуала несения священных предметов, от христианской трактовки (чаша с кровью Христа и копье, которым был прободен бок Спасителя) до языческого культа плодородия (прежде всего, кельтского происхождения). Трифункциональный подход Дюмезиля позволяет внести ясность в эту загадку. Геродот в книге 4-й своей «Истории» передает рассказ скифов о начале их истории: первым человеком был Таргитай, у него было три сына — Липоксай, Арпоксай и Колаксай. При них упали с неба на землю Скифии 4 золотых предмета: плуг, ярмо, секира и чаша. Старшие братья пытались, но не смогли взять в руки эти пылающие предметы, и лишь младшиему брату удалось это сделать. Тогда его признали царем. Эти священные предметы тщательно сохранялись, добавляет Геродот, и в его время еще употреблялись в ритуале.

Изучение этой скифской легенды убедило Дюмезиля, что священные предметы символизировали три функции индоевропейских народов: чаша служила жречеству; секира (копье, меч) — воинству; что касается плуга и ярма, то их связь с третьей функцией очевидна. Французский исследователь сравнивает эти талисманы с 4-мя сокровищами Туата де Даннан (дети богини Дану) в ирландском эпосе. Это были «камень судьбы», символ земли Ирландии (третья функция), меч и копье (вторая, воинская функция), котел Дагды (первая функция — друиды). Некоторые исследователи уже в конце XIX — начале XX века сближали эти сокровища со священными предметами процессии Грааля. В свете концепции Дюмезиля это предположение обретает завершенный вид. В самом деле, Грааль, волшебный сосуд, в котором не оскудевает пища, соотносится с функцией магическо-религиозного верховенства; меч и копье репрезентируют орудия и символы воинской функции; что касается серебряного блюда (для разрезания хлеба и мяса. —