Сакалиба - [18]
в страну сакалиба можно по <реке сакалиба> [85, с. 22];
2. сакалиба - христиане того же толка, что и румийцы, несториане [85, с. 24];
3. на пути в Венгрию Абу Хамид посетил город Гуркуман (все гласные долгие), в котором
обнаружил многочисленных мусульман и тюрок - х.н.х [85, с. 25]30; последние не
называются сакалиба.
Начнем с <реки сакалиба>. Путь из Волжской Булгарии в Венгрию предполагал движение
на запад. Следует, естественно, искать реку, плывя по которой из Булгара автор мог бы
двигаться в западном направлении. Такой рекой могла стать только Ока (вместе с участком
течения Волги от впадения Оки в Волгу до Булгара), и вполне оправданной представляется
предложенная СДублером [85, с. 61] и А.Л. Монгайтом [330, с. 108] идентификация <реки
сакалиба> с Окой.
Но страна сакалиба начинается не сразу после Булгара. До нее Абу Хамид упоминает о
языческих племенах, живших в лесах и подчинявшихся волжским булгарам [85, с. 24-25].
Следует заметить, что Абу Хамид не причисляет эти племена к сакалиба; описание
сакалиба дается им отдельно.
В описании сакалиба очень важно замечание Абу Хамида относительно того, что у
сакалиба и румийцев общая религия. Под сакалиба здесь могут подразумеваться только
жители Руси, ибо они приняли христианство по византийскому обряду. Слова Абу Хамида
о том, что сакалиба и румийцы - несториане, вряд ли могут служить аргументом против.
Мусульмане обычно не очень хорошо представляли себе докт-ринальные расхождения в
среде христиан и зачастую относили людей к тем или иным направлениям наугад. У ал-
Мас'уди, например, можно найти фразу о том, что сакалиба - яковиты [291, т. 1,с. 254]. Не
исключено, что, называя сакалиба и румийцев несторианами, Абу Хамид котел
подчеркнуть их отличие от венгров, король которых, по его словам, придерживается толка
ифранджа, то есть франков, католиков [85, с. 32]. Впрочем, нельзя исключать и того, что
представления о религии византийцев сложились у Абу Хамида в Венгрии, где католики
могли обвинить православных в ереси и приписать им несторианские воззрения.
Наибольшую трудность представляет идентификация города Гуркуман. Ни в восточных
источниках, ни на карте района, по которому проезжал или мог проезжать Абу Хамид, не
обнаруживается ничего подобного. В то же время город был достаточно велик - одних
тюрок застал там Абу Хамид несколько сотен. СДублер считал, что название города
состоит га двух частей - кумап, т.е. имени половцев (куманов), и гур, т.е. укрепление [85, с.
232-233]. Следует, однако, заметить, что гу/>/укрепленне Дублера происходит единственно
от его неправильного толкования термина гюра у Константина Багрянородного. Говоря о
том, что русы <идут в гюра>, Константин Багрянородный хочет сказать, что они
направляются собирать дань со славянских племен, и даже дает эквивалент гюра -
полюдье [14, с. 50-51], но Дублер не понимает этого и пишет, что русы <удалялись в
укрепленные места (contrafuerte)>. Одним из таких <укрепленных мест> и был, по
Дублеру, Гуркуман.
Другую трактовку предлагал А.Л. Монгайт. Он считал, что речь идет о Киеве, а в Куман
видел графическое искажение от Куйав, то есть Киев [330, с. 71, прим. 101]. Гипотезу
Монгайта принять тоже довольно трудно, ибо она совершенно не объясняет, откуда в
слове Гуркуман появилось гур.
С чем тогда идентифицировать Гуркуман? В силу того, что такое название не встречается в
русской топографии, следует полагать, что оно происходит не из русского языка. Вернее
искать слово Гуркуман или похожие графические формы в восточных источниках, и в этом
отношении есть весьма интересная параллель - город М.н.к.р.кап, упоминаемый в
<Сборнике летописей> (<Джаме' от-Таварих>) Рашид ад-Дина (1247-1318) [304, т. 1, с.
482]*. М.н.к.р.каи (Ман-Керман) в изображении Рашид ад-Дина - <великий город русов>, который мон
* Заканчивая работу над рукописью этой книги, я узнал, что к отождествлению Гуркумана
Абу Хамида ал-Гарнати с М.н.к.р.каном Рашид ад-Дина пришел и И.Л. Измайлов
(Родословная мусульманских эпиграфических памятников (к проблеме этнокультурной
истории Булгарии XII-?Xftl вв.) - Восточная Европа в древности и средневековье. М., 2001.
С. Ы\ который, будучи тюркологом, сделал еще один шаг вперед, найдя интерпретацию
формы М.н.к.р.каи - Ман-Керман, т.е. <великая крепость>.
голо-татары взяли во время похода 1240 г. на Южную Русь. По всей вероятности, Ман-
Керман - не что иное, как тюркское название Киева. В рассказе о походе татаро-монголов
на Европу Рашид ад-Дин не раз употребляет слова явно тюркского происхождения -
например, Урус (русские), Кара-Авлаг (черные влахи, то есть влахи в подчинении у
венгерского короля), горы Баякбук (Карпаты)31 и так далее [304, т. 1, с. 482--483}. Можно
предполагать, что тюркские названия у Рашид ад-Дина появились оттого, что он
использовал источники, восходившие к рассказам тюрок - участников похода против
Южной Руси и Европы. К тюркским языкам восходит, видимо, и форма Гуркуман.
Рассказывая об этом городе, Абу Хамид говорит только о тюрках, с которыми, видимо, в
основном и общался. Представляется вполне вероятным, что именно от них он узнал и
название города. Графическая разница между Гуркуман Абу Хамида и М.н.к.р.каи (Ман-
Монография представляет собой очерк ряда ярких и одновременно слабо изученных эпизодов многовековой истории Арабского Востока. При том, что на страницах монографии дана широкая панорама истории арабов в эпоху Античности, Средние века и Новое время, основным центром притяжения авторского внимания является проблема пространств в арабо-мусульманской истории. Как воспринимали арабов античные авторы и что мы знаем о структуре, перемещениях и свершениях арабских племён доисламской поры, как описывали арабские авторы земли, лежавшие за пределами Дар ал-ислам, и как воспринимали пришедших оттуда чужаков, как в арабской географической литературе сочетались реальные знания и мифологизированные представления, как сосуществовали номадическое и городское пространства на мусульманском Западе и как структурировалось пространство мечетей ал-Андалуса, как выстраивались социальные и смысловые пространства арабского мира в позднее Средневековье и в Новое время — все эти вопросы рассматриваются авторами монографии на материале конкретных исторических казусов.
Настоящая работа представляет собой попытку реконструкции истории государства Лахмидов, существовавшего в период со второй половины III по начало VII вв. в юго-западной части современного Ирака. Правители Лахмидской династии обладали властью над рядом арабских племен, в том числе и живших в Аравии, но в то же время подчинялись царям Сасанидской державы и служили им как наместники. В работе представлена политическая история Лахмидского государства, сделаны наблюдения и обобщения относительно его развития.
сакалиба исламской литературы — бывшие воины славянских контингентов византийских армий, перешедшие в ходе боев в Малой Азии на сторону мусульман, а также невольники славянского происхождения, привезенные на Восток из славяно-германского региона, Чехии, русских земель, с Балкан. Каждая из этих групп имеет свою историю. Предпринятое в работе комплексное изучение средневековых восточных и западных материалов дало возможность установить общие закономерности истории сакалиба, а также сделать ряд наблюдений относительно истории исламского мира, Европы, Руси.
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.