Сахарная вата - [74]

Роза внимательно осмотрела папины пальцы, держа его руки в своих ладонях.

– Вы что, читаете у папы по ладони, Роза? – спросила я.

– Возможно, – ответила Роза и улыбнулась. – Возможно.

– И что вы по ним прочитали? Папина судьба изменится к лучшему?

– Мне кажется, она уже меняется, – негромко сказал папа.

При этом он смотрел не на меня. Он смотрел на Розу.

В тот вечер она осталась у нас допоздна. Папа разрешил мне сидеть с ними сколько мне захочется, но я почувствовала, что очень устала. Прошлой ночью я почти не спала, а еще за последние сутки на мою долю выпало столько переживаний… Я свернулась клубочком в кресле. На колени ко мне забралась Лаки, а сама я вскоре начала клевать носом. Папа подложил мне под голову подушку и укрыл меня своим свитером.

Один раз я проснулась, чтобы перевернуться на другой бок и переложить Лаки, и увидела, что папа и Роза сидят очень близко друг к другу на диване. Родители Билли Щепки хмурились, глядя на них со своей свадебной фотографии, но папу и Розу, судя по всему, это ни капельки не волновало.

Встретив меня назавтра после школы, папа спросил.

– Угадай, куда мы сейчас отправимся?

Куда мы пойдем, мне стало понятно сразу же, но я решила немного подразнить папу.

– Мы пойдем по магазинам? Поедем в центр города? На побережье? – прикидывалась я полной идиоткой.

Сначала папа подхватил мою игру.

– Нет! Нет! Нет! – отвечал он, но потом вдруг сказал: – А куда тебе больше всего хотелось бы пойти, Флосс?

Я набрала полную грудь воздуха и радостно проорала:

– На ярмарку!!!

Папа завертелся на месте волчком, вскинул вверх свой забинтованный кулак и крикнул:

– Йе!!!

Водить машину он, разумеется, все еще не мог, но узнал, как можно добраться до Фелтинга на автобусе. Чтобы не скучать в дороге, папа купил нам фруктового сока, яблок и орешков.

– Я решил подкормить тебя «правильной» едой, чтобы потом ты могла спокойно съесть огромную порцию сахарной ваты на ярмарке, – пояснил он.

– А Роза знает, что мы приедем?

– Да.

– Пап… Тебе ведь нравится Роза, да?

– Ну конечно нравится. И тебе тоже, правда, Флосс? Роза очень добрая и приятная женщина.

– Да, но я-то хотела спросить о другом. Ты влюблен в нее, пап?

– Флосс! – смутился папа и густо покраснел.

– Значит, да, – сказала я.

– Так, послушай. Маленькие девочки не должны обсуждать, кто кого любит, во всяком случае со своими папами. – Он немного помолчал, а затем добавил: – Но если, предположим, я действительно полюбил Розу, ты стала бы возражать?

– Ни капельки, – ответила я. – Значит, Роза теперь будет твоей подружкой, пап?

Папа умудрился покраснеть еще сильнее, хотя, казалось, это просто невозможно.

– Ну, говорить об этом пока еще рано, солнышко. Я не уверен, что такая роскошная женщина, как Роза, захочет встречаться со старым дурнем вроде меня. Это еще надо посмотреть. Но как бы все ни повернулось, Флосс, знай, что ты всегда для меня на первом месте. Ты моя маленькая принцесса, и навсегда ею останешься.

Я пересела с сиденья на папины колени, и мы с ним крепко обнялись.

С автобуса мы сошли у поворота на Фелтинг и тут же увидели ярмарку, она раскинулась на большой зеленой поляне. Мы с папой поспешили вперед, навстречу звукам музыки, навстречу аромату жареного лука и горячего сахара. Казалось, мы возвращаемся в удивительный сон, но это была явь. Все здесь было настоящим – и американские горки, и колесо обозрения, и аттракционы «Призрачный поезд», «Дом кривых зеркал», и «Крутящиеся чашки», и тир, и чертово колесо, и «Безумный танцор». И конечно, викторианская карусель с Перл, несущейся круг за кругом, с развевающейся на ветру розовой гривой и розовым хвостом. А еще стоял киоск Розы с висящим над ним большим розовым медведем, махавшим нам своими толстыми плюшевыми лапами. А в киоске была сама Роза, очень красивая в своей розовой блузке с глубоким вырезом и с маленькой эмалированной розочкой, свисающей с ее шеи на тонкой золотой цепочке.

Роза разрешила мне войти внутрь киоска, и больше того, позволила мне самой налить сахарный сироп разного цвета в машину для изготовления сахарной ваты. Потом мы с Розой запустили эту машину, и в ней начали образовываться тонкие облачка сахарной ваты. Я наматывала их на палочку и сама приготовила порцию розово-лилово-синей сахарной ваты.

Мы с папой походили по ярмарке, и я два – нет, три – раза прокатилась на Перл, но при этом мы каждые десять минут возвращались к киоску Розы, чтобы поболтать с ней. Примерно через час появилась подруга Розы Лиз из аттракциона «Счастливые Стрелки», чтобы присмотреть за киоском с сахарной ватой.

А Роза повела нас с папой в свой волшебный уютный вагончик ужинать. Себе и папе Роза налила красного вина, а мне клюквенного сока и подала на стол маленькие очень вкусные пирожки, и сосиски в меду, и цыпленка с ореховым соусом, и хрустящие чипсы, и оливки, и тушеные овощи с подливкой, а на десерт у нас был бисквитный торт с розовой глазурью, украшенный маленькими красными сахарными розочками и крупными, облитыми белым шоколадом ягодами клубники.

– Ох, Роза, милая, стоило ли так беспокоиться! – воскликнул папа. Он явно был потрясен.

– Никакого беспокойства, Чарли, – ответила Роза. – Я люблю стряпать. Правда, с тех пор как живу одна, делать это мне приходится не часто – не для кого стараться.