Сага о Хродвальде - [40]

А вот Сигурд со своим другом, напротив, скакали к Хродвальду во всю прыть своих лошадок.

— Кто ты такой! — нагло и злобно заорал мелкий и плюгавый мужичок с редкой бородкой. Он был в добротной кольчуге и хорошем шлеме. И, судя по всему, остальные подчинялись ему.

— Нет, кто ты такой! — заорал Хродвальд в ответ, еще наглее и злобнее. Это обескуражило остальных. Если человек хамит вооруженной толпе, то не значит ли это, что он может себе такое позволить.

Хродвальд пустил Черноспинку в объезд, всматриваясь в лица людей, но никого не узнавал.

— Кто вы! И что вы тут делаете?! Почему вы с оружием на владениях конунга Торвальда?!

— Уж не решил ли ты спросить с нас за это, щенок! — ответил плюгавый. Обычно после такого оскорбления хватались за мечи.

— Я нет, но вон Сигурд Пятка, старший хирдман Торвальда! — крикнул Хродвальд, уже не так зло, и показал на подъезжающего Сигурда.

— Сигурд?! — удивленно переспросил плюгавый, и обернулся. Как раз, чтобы увидеть надвигающегося на него галопом Сигрурда. Сигурд резко остановил коня, и громко спросил:

— Что тут происходит?!

На Хродвальда были нацелены копья, поэтому ему пришлось послать Черноспинку в далекий обход, чтобы приблизиться к Сигурду. Хродвальду срочно надо было подъехать поближе к Сигурду, потому что там безопасней. И потому что плюгавый и Сигурд начали говорить между собой вполголоса, не выказывая враждебности.

Когда Хродвальд наконец подъехал, недалеко от Сигурда уже собрались все всадники, не приближаясь, впрочем, к нему вплотную. Пешие плюгавого тоже соблюдали почтительную дистанцию в пару десятков шагов, давая вожакам возможность поговорить.

Хродвальд, пользуясь своим статусом, подъехал поближе.

— Все в порядке, Хродвальд — сказал Сигурд — Это мой брат, Гудмунд, и он в своем праве. На его напали люди Хервер.

Сигурд и Гудмунд смотрели на Хродвальда своими льдистоголубыми глазами. Так же холодно и безучастно, как могли бы смотреть на дорогу, или утренний снег. Так, словно Хродвальд уже не был живым человеком. Хотя, может Хродвальду просто так показалось. Сигурд задумчиво покосился на всадников, задерживая взгляд на хирдманах, что прислал Торвальд.

— А я слышал, что Гудмунд пытался изнасиловать Хервер! — выпалил Хродвальд. И даже умудрился сказать это полным возмущения голосом. Это было сильное заявление. Дело даже не в том, что Хервер в два раза шире Гудмунда и на голову его выше. Дело в том, что лицо Хервер, разбросано от северных Тюленьих Островов, до самых далеких южных селений, до которых только доплывали драккары. Там часть щеки, тут часть носа, кусок губы достался рыбам в этом фьорде, а в другом месте осталась россыпь её зубов. Те остатки, что остались вместе с Хервер, вообще трудно назвать лицом, и редкий мужчина видя её, проникается к ней страстью. Поэтому, обычно, это она берет их силой.

Гудмунд изумленно вытаращился на Хродвальда. Хродвальд же смотрел на него с возмущением нахмурив брови. Изнасилование считается в Браггиленде преступлением худшим, чем убийство. Так, по крайней мере, говорит Брагги. Выходит что Хродвальд обвинил Гудмунда в страшном, и теперь его люди должны были отвернуться от него, и даже его брат Сигурд, должен сначала выяснить правду, прежде чем вступаться за родича. Хродвальд даже двинул на Гудмунда своего коня. Но не сильно, так, попугать. Сигурд недоверчиво посмотрел на Хродвальда, и придержал его, положив правую руку на грудь молодого ярла. А потом перевел взгляд на Гудмунда. И приподнял бровь в немом вопросе.

— Ахах… Я… Да ну! — Гудмунд выронил из головы все слова, и сейчас лихорадочно собирал их обратно.

Хродвальд осторожно, почти нежно, перехватил руку Сигурда, крепко зажав её левой рукой, и дернул на себя. Сигурд был младшим сыном бонда, и хоть и умел ездить верхом, все же делал это не так хорошо, как Хродвальд. Он судорожно вцепился ногами и руками в лошадь. Главное, он дернул руками вниз. На Сигурде была добротная кожаная бронь, но он не надел шлем. То ли потому, что боялся что его не узнают, то ли не желая выглядеть трусом. Этого уже никто не узнает, потому что Хродвальд ударил Сигурда ножом в горло, прямо под челюстью, и потом еще несколько раз, для верности. Сигурд упал с лошади вниз. И хоть дело заняло времени не намного больше, чем у хорошей кухарки уходит времени на убийство курицы, Гудмунд успел сориентироваться, и бросился в строй своих людей. А они кинулись на Хродвальда. Но Черноспинка сначала увернулась от брошенного копья, и легко, как пес играющий с маленьким ребенком, ускакала от остальных.

Хродвальд посмотрел на всадников, и увидел что их осталось только три. Тот, что приехал сюда с Сигурдом, лежал на земле с копьем в спине.

— Ах ты подлый убийца! Думаешь ударил исподтишка, и победил?! Как бы не так! — закричал Гудмунд. Он уже был рядом с братом. Сигурд хватался за брата окровавленными руками, и силился что-то сказать.

— Меня зовут Хродвальд, сын Снора. Я тот кто бился с Эгилем Черным и драугами с юга! Я всегда убиваю тех, кто встает на моем пути, Гудмунд. Тебе следовало бы знать это, прежде чем ты задумал недоброе против меня и моего брата.