Сага о Греттире - [21]

Сына Мака сурово

Герой наказал за гордость,

Градом сыпались стрелы,

Вороны к трупам слетались.

Скува и Бьярни — обоих

Кормчий ладьи вскоре

Смерти предал. Стремился

К бою Видур секиры[40].

Торгильс там же в долине уплатил виру за убийство Скува с Бьярни, и пришлось ему задержаться дольше, чем он предполагал. Торгейр поехал на корабль, а Торгильс на тинг и поспел туда не раньше, чем начался суд.

Асмунд Седоволосый вызвал противников защищаться по делу об убийстве Торгильса, сына Мака, а Торстейн, сын Кугги, стоял рядом во всеоружии, со всеми своими людьми. Торгильс вышел перед судьями и предложил виру за убийство при условии, что Торгейра не объявят вне закона. Он попытался выставить и такой довод: не всем ли, мол, принадлежит добыча с Общинных Земель. Спросили у законоговорителя, не законное ли это основание для защиты. Законоговорителем был тогда Скафти, и он взял сторону Асмунда, своего родича, сказав, что оно было бы законным, будь они ровня друг другу, но бонды имеют преимущество перед теми, кто не живет своим домом. Асмунд сказал, что Торгильс предлагал названым братьям, когда они пришли туда, разделить поровну неразделанную часть кита. Их защиту отклонили. Тогда выступили Торстейн и его родичи. Они настаивали на том, чтобы Торгейра не иначе как объявили вне закона. Торгильс увидел, что ему остается одно из двух: либо действовать силой, — но неизвестно еще, что из этого выйдет, — либо уступить им. И при том, что Торгейр был уже на корабле, Торгильс не стал особенно упорствовать. Торгейра объявили вне закона, а за Тормода внесли виру и его не осудили. Эта тяжба прибавила славы Асмунду и Торстейну.

Люди разъехались с тинга. Иные поговаривали, что Торгильс не очень утруждал себя в этой тяжбе, но тот не обращал на это внимания, не мешая им говорить что угодно. Когда Торгейр узнал о своем осуждении, он сказал так:

— Хотел бы я расквитаться с теми, кто объявил меня вне закона. Уж у меня бы они так не ушли.

Был человек по имени Гаут, по прозванию сын Надувалы. Он был родич Торгильса, сына Мака. Гаут сел на тот самый корабль, на котором должен был плыть Торгейр. Он ссорился с Торгейром и не скрывал своей неприязни. Когда это заметили торговые люди, им показалось совсем некстати, что они плывут на одном корабле. Торгейр сказал, что ему плевать, если Гаут и хмурится. Но все-таки почли за лучшее, чтобы Гаут сошел с корабля. Он отправился на север Исландии. На этот раз все у них с Торгейром обошлось, но с того случая и началась между ними рознь, которая потом вышла наружу[41].

XXVIII

Греттир, сын Асмунда, приплыл в то лето в Исландию к Мысовому Фьорду. Он был тогда так знаменит своей силой, что, считали, второго такого нет среди молодежи. Он сразу поехал домой, в Скалу, и Асмунд принял его как должно. Хозяйством у них заправлял тогда Атли. Братья хорошо сошлись друг с другом. Греттир тогда так возгордился, что считал — все ему по плечу.

К тому времени совсем возмужали те, кто подростками играл с Греттиром на Озере Среднего Фьорда, перед тем как ему уехать. Одним из них был Аудун, живший тогда на Аудуновом Дворе в Ивовой Долине. Он был сыном Асгейра, сына Аудуна, сына Асгейра Буйная Голова. Аудун был хороший хозяин и человек справедливый. Он был сильнее всех там, на севере, и слыл притом за самого покладистого.

И вот Греттиру припомнилось, что Аудун будто бы дурно обошелся с ним на играх в мяч, как уже рассказывалось, и он вздумал доказать, кто из них стал с тех пор сильнее. С этим на уме Греттир отправляется на Аудунов Двор. Дело было в начале сенокоса. Греттир нарядился во все лучшее и поехал в крашеном седле искусной работы, которое подарил ему Торфинн. У него был добрый конь и оружие все самое лучшее. Греттир рано утром приехал на Аудунов Двор и постучался. Мало кто был дома. Греттир спросил, дома ли Аудун. Ему ответили, что он поехал на летовье за скопом. Греттир снял с коня уздечку. Луг у дома был еще не выкошен, и конь пошел на самую густую траву. А Греттир пошел в покои, лег на лавку и заснул.

Немного погодя возвратился домой Аудун. Он видел на лугу коня под крашеным седлом. Аудун вез на двух конях разный скоп и скир[42] на третьем. Скир был в двух кожаных мешках с завязками сверху: их называли скирными мехами. Аудун снял их с коней и взял в охапку. Ему было ничего не видно за мешками. Греттир выставил с лавки ноги, Аудун и растянулся. Скирный мех оказался под ним и завязка соскочила. Аудун живо встал и спросил, чьи это проказы. Греттир назвался. Аудун сказал:

— Это дурость с твоей стороны. По какому делу ты приехал?

— Хочу побороться с тобою, — сказал Греттир.

— Сперва мне надо позаботиться о моих припасах, — сказал Аудун.

— Ну что ж, — сказал Греттир, — если тебе некому это поручить.

Тогда Аудун нагнулся, схватил скирный мех и швырнул его прямо в руки Греттиру и крикнул, пусть он примет сперва, что ему послано. Греттир был с ног до головы в скире. Ему это показалось более унизительным, чем если бы Аудун нанес ему большую рану. После этого они схватились и стали бороться изо всех сил. Греттир рьяно нападает на Аудуна, а тот уворачивается. Видит он, что Греттир-то превзошел его в силе. Все, что попадается у них на пути, так и летит, и они перебегают из конца в конец покоев. Оба бьются нещадно, но все же Греттир пересилил, и Аудун в конце концов упал. Он сорвал все оружие с Греттира. Они борются жестоко, и стоит у них страшный шум.