Садовод - [4]

Что же касается дочери… Ах, про нее лучше вообще не думать. Как начнешь вспоминать, так и сердце прихватывает.

Вторую ночь Вера Ивановна провела в ожидании внучки. Поминутно просыпалась и вслушивалась в темноту. Еще несколько раз пыталась дозвониться до Беллы. Ближе к утру длинные гудки сменились бесстрастным голосом, извещавшим, что абонент находится вне зоны действия сети.

В половине одиннадцатого в квартире раздался телефонный звонок. Вера Ивановна схватила трубку.

— Оперуполномоченный Черновский, из отдела полиции Центрального района, — услышала она. — Скажите, пожалуйста, у вас есть внучка?

— Да! — выкрикнула пожилая женщина. — Что с ней?

— К сожалению, она умерла… Вы можете приехать на опознание?

Вера Ивановна несколько секунд молчала, опершись рукой на стену и глубоко дыша. Самые страшные ее предчувствия подтвердились. И все же сейчас, когда смерть Беллы стала фактом, она чувствовала себя лучше, чем вчера, когда она страдала от неизвестности и неопределенности.

— Да. Могу, — выговорила она. — Куда мне приехать?

***

Земля под ногами хлюпала, пропитавшись дождевой водой за два дня. Андрей Черновский засунул сотовый телефон в карман и сочувственно посмотрел в сторону кинолога, который тщетно уговаривал своего четвероногого друга взять след. Овчарка принюхивалась, поскуливала, кружилась на месте. Потом обреченно села и с почти человеческой укоризной взглянула на хозяина, как бы говоря: не требуй невозможного.

Конечно, разве может собака в таких условиях результативно работать? Как заявил судебный медик, смерть девушки наступила примерно сорок часов назад, то есть в пятницу вечером, а дождь прекратился только спустя сутки. И ладно бы только это. Так ведь место преступления еще и затоптать успели. В полицию позвонил мужчина, который в десятом часу утра гулял по парку со своим псом. По его словам, именно пес и обнаружил мертвое тело. Судя по свежим отпечаткам лап, здесь топталось нечто похожее на кавказскую овчарку, никак не меньше. Здесь же и следы кроссовок хозяина, который, прежде чем звонить, решил убедиться, что девушка мертва. И еще одна дорожка следов, тоже свежая. Оперативно-следственная группа прибыла на место через полчаса после получения сигнала, вот за это время кто-то из прохожих и успел проявить любопытство. Интересно же посмотреть, что за предмет там валяется, в десятке метров от тропинки. Впрочем, как заметил сам Сафронов, идущему по тропинке человеку было бы весьма трудно заметить лежащее за кустами тело, одетое в неброскую одежду темных тонов. Зеленые листочки еще только начали проклевываться на ветках, но сами по себе кусты довольно ветвистые, обзор закрывают.

Черновский еще раз пробежал глазами список номеров в памяти телефона убитой девушки. Десять минут назад, получив от следователя указание выйти на связь с кем-то из ее родных, он уже листал его. Искал абонентов под именами «мама» или «папа». Таковых не оказалось. Отыскался только один абонент, намекающий на родственную связь, — «бабушка». Именно ей он только что и позвонил.

***

Сидя на складном стульчике, Елена Сергеевна быстро писала протокол осмотра. Писала неразборчиво, сокращая чуть ли не каждое второе слово. Все равно потом перепечатывать на компьютере.

Вся ситуация Елене Сергеевне не нравилась. Во-первых, она была убежденной противницей насилия и не любила, когда убивали людей. Собственно, потому она после юридической академии и пошла работать в органы следствия, чтобы выводить на чистую воду отморозков, плюющих на человеческие жизни.

Во-вторых, она была почти уверена, что расследование убийства Беллы Квашниной (с ума сойти, ну и сочетание!) повесят именно на нее. В данный момент за ней числилось меньше уголовных дел, чем на любом из ее коллег по следственному отделу. Искать и находить убийц — приятно, но еще приятнее, когда лишняя работа на тебе не висит. Работать Елена Сергеевна не любила, потому что была сравнительно молодой и красивой женщиной и очень дорожила свободным временем.

В-третьих, следователю Палкиной не нравилось одно обстоятельство, на первый взгляд вроде бы несущественное: возле трупа не было найдено никаких предметов. В карманах одежды — тоже. Елена Сергеевна по собственному опыту знала, что у женщин так не бывает. Женщина не выходит из дома без вещей. Почти всегда у нее при себе есть сумочка. Это может быть миниатюрный ридикюль, а может быть огромный баул, типа как под картошку. Если сумочки все же нет, то вся мелочовка рассовывается по карманам. У Беллы Квашниной в последний час жизни карманы имелись в достатке: пять в куртке и четыре в джинсах. Только вот пустовали они. Единственным исключением был сотовый телефон довольно престижной модели. Аккумулятор в нем сел, Елена Сергеевна видела, как Андрей Черновский вставлял в телефон батарею из своего собственного аппарата, чтобы вызвонить кого-нибудь из родственников погибшей. По заложенному в мобильник телефонному номеру удалось и личность погибшей установить, прямо на месте.

Почему же нет никаких вещей? Самое примитивное объяснение: их забрал убийца. В пользу этой дешевой версии говорило и отсутствие каких-либо украшений на теле жертвы. Ни колечек, ни сережек… Впрочем, уши не проколоты, а на пальцах нет следов ношения колец.