Саамские сказки - [62]

— Ты отдай меня, братец, отдай! — а того не разумеет, как он, ворон, возьмет ее.

Сани-то все вниз куда-то уходят, вся поклажа уже в воде плывет, и конь под воду уходит — одни глаза да уши виднеются.

Сестра кричит, одно кричит со страху:

— Отдавай, братец, отдай!

Тут и крикнул брат этому ворону:

— Даю,— говорит,— свою сестрицу. Оставь, однако, живою!

Оглянулся: ни сестры, ни ворона черного. Небо ясно, конь и сани бегут ровною дорогою по твердой земле. Тут он скоро и в город въехал.

Там дела свои справил и вернулся домой.

Ну, и жили они поживали, брат и две сестры; старшую сестрицу добром вспоминали.

Жили, жили, и опять дела заставляют ехать в город. А и надумалось средней сестрице в город наведаться. Как ни укутывал, как ни упрятывал брат свою сестру, как ни увязывал сани, чтобы не было видно ее, опять сани пошли на зыбкое болото, потом земля начала уходить вниз и под воду.

И прилетел черный ворон, и похитил у брата его среднюю сестру. Приехал парень в город, дела свои справил, а домой вернулся один, без родимой сестрицы.

Жили, жили они, и опять настигли парня дела, надо ему в город попасть обязательно. Начал он собираться в дорогу, а младшая сестрица и говорит ему, что соскучилась она одна дома сидеть, хочет в город поехать. Как ни отговаривал парень сестру, как ни стращал ее, что опять прилетит черный ворон и унесет ее, последнюю сестрицу,— сестра не согласилась остаться одна, упросила брата взять и ее с собою в город.

Запряг он коня, упаковал сани, среди мехов, и вещей, и разной клади так усадил сестрицу, чтобы нельзя было догадаться, где она там в санях упрятана. Поехали.

Опять дорога сначала шла ровною землей, потом залегло великое болото. За болотом пошла земля вниз. Вдалеке вода блеснула. Над зыбкою землею почернело небо. И вот по колено коню заплескалась вода.

Черный ворон закружился над сестрою и братом.

— Карр, карр — отдай сестрицу мне, не отдашь — пропадешь!

Брат едет, на ворона не смотрит, будто ничего он не видит и не слышит... а сани уже в воду идут; вода достигает коню по колена, по грудь, вот уже одна только голова его виднеется. Сани все в воде.

— Карр, карр,— каркает над головою их ворон и требует выдать ему младшую сестрицу.

Стали тонуть они, и сестра сказала брату:

— Отдай!

Отдал брат сестру. И сразу вода ушла, болото обсохло, земля поднялась и сани пошли хорошею ровницей. Остановился парень — ни сестры, ни ворона; осмотрел сани и видит только, что веревки будто ножом перерезаны, а вещи сухие.

Остался он на белом свете один-одинешенек. От печали и тоски он покинул родительский дом и пошел куда глаза глядят. Ни единой вещи с собою не взял; только захватил он от нечистой силы ящик ладана — светлой смолы.

И вот ходит и бродит он по миру, куда только голова его клонится. Многие ночи и дни скитался он по той лесной стороне. Он забредал в такие места, что даже дороги там терялись в лесах. Заплутался он и очутился в дремучем бору.

И вдруг открылась поляна. Навстречу ему ворон летит и говорит человеческим голосом:

— А-а, вот и шурин к нам в гости идет! — А сам повернул назад и полетел, показывать парню дорогу.

Неподалеку, за варакой, показался дом воронов. Дом настояще медный, среди леса светится, как уголь в печи горит. Около дома трое ребят, мал мала меньше, играют, друг за дружкой гоняются. Они парня увидели, матери крикнули:

— Мама, мама! К нам дядя идет.

Из дома вышла сестра его старшая, одетая в красивые одежды. Поздоровалась, коня в стойло поставила, напоила дорожного гостя и за стол усадила. Все сели вокруг — ожидают отца. Вот крыльев лет послышался, и ворон-зять в дом вошел человеком. Ворон-зять одет в хорошую тройку и при калошах, сам собою очень пригожий.

Ну, ворон-зять дорогого гостя уложил отдохнуть в лучших покоях. Утром угостил на славу, лошадей заложили. Хозяин с хозяйкой и с малыми детками, все вместе, поехали к соседу — брату ворона-зятя. Надо было им проведать среднюю сестрицу, каково-то ей живется?

Ехали, ехали и лесами, и перелесками, и голыми горами, и вараками ехали — и вдруг видят: к ним навстречу ворон летит. Он привет шлет поезжанам и машет крылом, зазывает к себе в гости пожаловать. Ворон-зять, который конем управлял, дорогу знал хорошо. Он коня погнал и к вечеру, когда молодик народился, на простор из лесу выехал. Тут дом стоит еще красивее, чем у старшей сестры. Стоит дом насгояще серебряной — так и блестит под месяцем. Их встречает молодая хозяйка. Она понаряднее и покрасивее будет, чем сестрица из медного дома, а ребят у нее только двое. Тут опять они и пили, и ели, и угощались, и пир пировали, а время пришло — по домам собираться начали. Старший зять поехал с женою домой. А серебряной стал собираться в гости к соседнему, младшему ворону.

Встречает младший зять издалека, издалека по ветру навстречу летит. Среди поляны, среди березовых рощ стоит дом не простой. Стоит дом еще красивей, чем у первых двух хозяев. Дом стоит золотой. Ворон-зять указал им дорогу, а сам позади летит, едва поспевает за санками пароконными. К дому подъехали, а их встречает только один мальчик трех лет. Как завидел он поезжан, побежал скорее к дому, покликать матерь.